Степан Разин и его время

Но ни раскольничье движение с его массовым бегством в далекие скиты — своего рода лесные монастыри, ни происки низложенного Никона, ни другие потрясения не шли в глазах «Тишайшего» ни в какое сравнение с разинским восстанием. Даже само имя Разин внушало всему классу господ и царю как верховному феодалу страх и смятение, ибо в имени этом слышалось им что-то грозное, неотвратимое, разящее.

Разин поднимался против ревностно оберегаемого боярами, дворянами, религией, официальной моралью порядка вещей и уклада жизни. Безропотность, покорность — вот качества, которые желали с молодых ногтей видеть господа в зависимых от них людях. Церковь прилагала огромные усилия, чтобы с малых лет воспитывать прихожан в рабском смирении и нестроптивости. Ребенку внушали «бесстрастие телесное имети, ступание кротко, глас умерен, слово благочинно, пищу и питие немятежно». Детям усердно и многажды вдалбливали две истины — молчание и послушание.

Но люди противились рабской участи, не притерпевались к своей неволе. Их вынужденное повиновение могло в любой момент обернуться открытым протестом, сопротивлением, бунтом. И как боярам и дворянам было не бояться «крамольника» Разина, если он будил в людях веру в свои силы, надежду на то, что всем миром нельзя не одолеть мучителей и недругов народа. Деятельная натура предводителя крестьянской войны, его общественный темперамент и оптимизм привлекали к нему взоры огромной массы угнетенных. Но главным социальным магнитом для них была, конечно, утверждавшаяся там, где прошли разинцы, вольница.

Враги восстания не прочь были упростить личность Разина, изобразить его этаким лихим и бесшабашным рубакой, который наудачу пускается в опасные авантюры. Но совершенно иным предстает «батюшка» Степан Тимофеевич в народном эпосе. Это вовсе не примитивный смутьян, которому все нипочем и море по колено, а сильный, духовно непоколебимый и стойкий человек с богатым внутренним миром, но сомневающийся, мятущийся, часто погруженный в крепкую, иногда кручинную думу.

Таким виделся он угнетенным массам, таким был близок и дорог им.

Щедро наделяемый народом былинно-богатырскими чертами, исполинской силой, невероятным хитроумием, Разин в жизни вовсе не был сверхчеловеком. И именно потому, что он таким не был, его изображали сказочно неуязвимым и всемогущим. Ибо сотни тысяч людей, как бы оберегая молвой своего героя, заступника и защитника от бед и напастей, хотели видеть его только таким.

Разин был свой, земной, близкий, понятный массам — другого бы они не приняли, не пошли за ним. Социальная типажность, житейская узнаваемость предводителя крестьянской войны — это очень важная составляющая его личности.

Беспокойное чувство справедливости, обостренная совестливость движут Разиным. Активной жаждой добра, деятельной любовью и состраданием к угнетенным, жаждой справедливости переполнено его сердце. Но и полно ненависти ко всякой человеческой нечисти, подлости, произволу.

Все это зорко разглядел народ в «батюшке» Степане Тимофеевиче и оттого поверил ему, оттого с такой неистребимой верой и надеждой обращал к нему свои взоры.

Если в связи с походом Василия Уса правительство Алексея Михайловича предпочло наказать виновных руками казачьей старшины, то перед лицом колоссального народного движения во главе с Разиным московские власти прибегают к жестокой политике экономической блокады Дона: под страхом смертной казни прекращают подвоз туда хлеба и другого продовольствия, стремятся изолировать изначальный очаг восстания от других районов.

Размах крестьянской войны, пламя которой перекинулось с Дона на северо-восточную Слободскую Украину, полыхало в Поволжье и подбиралось к центру страны, ужаснул правительство. В составленном неведомым придворным летописцем несколько десятилетий спустя после событий 1667–1671 годов хронографе, заключающем «в себе российские происшествия» со времен Киевской Руси и до последней четверти XVII века, прямо говорится, что «немалый страх государю всея Россия учинил бунтовщик казацкой атаман Стенька Разин, которой, собрав казаков и других збродных (от слова «сброд». — Ред.) людей, городы все низовые по реке Волге по самую Рязань и с уездами под свою власть прия и намерен итить к Москве…».

Историки часто задумываются над тем, что нес на своих знаменах Разин, чем мыслил заменить боярское государство, что предполагал построить на его месте. Политические идеалы повстанческого предводителя при всей их расплывчатости и туманности довольно рельефно проступают сквозь наслоения царистских иллюзий, утопическую веру в добрых и злых государевых советников и т. п.