Степан Разин

И всё-таки непонятно, зачем казакам надо было перебить жителей Ферабада, да ещё и «всех», как утверждает Стрейс. Ограбить их можно было и без этого. Кстати, в приговоре Разину и в серьёзных русских источниках вообще не упоминаются массовые убийства в Персии — конечно, персы не свои и убивать их не преступление — но, с другой стороны, сохранились документы, где персидские купцы просят возмещения убытков, а о массовой резне ни слова. Очень странно также, что после таких ужасных деяний казаки не поехали быстро домой с награбленным добром, а ещё несколько месяцев болтались близ берегов Персии — не могли же они думать, что им сойдёт с рук столько убийств? Стрейсу веры вообще не очень много, он, например, пишет, что Разин «таким образом и способом хозяйничал во многих других местах, а также на индийской границе». Больше об индийской границе не упоминает ни один источник. Хотя теоретически нельзя исключить и этого. Логинов в романе придумал, что казаки разграбили даже столицу, Исфахан, чего никак не могло быть: он находился далеко и был защищён многочисленной и закалённой в боях гвардией шахсевенов — «преданных шаху».

Костомаров о событиях в Ферабаде: «В городе были христиане, поселённые там из пленников шахом Аббасом. Они кричали козакам: Христос! Христос! И козаки щадили их, не трогали их имущества». А. Н. Сахаров: «К вечеру город был разгромлен и разграблен до основания. Но бедноту Разин строго-настрого наказал не трогать, не грабить и в ясырь не волочь». Ну как же, он же такой сознательный...

Далее последовало разграбление Астрабада (современный Горган) — тут сходятся все русские и иностранные источники. Из сводки 1670 года, ссылка на показания астраханского жителя: «Слышал он от кизилбаш, что воровские казаки Стенька Разин со товарыщи многие шаховы городы и уезды и потешные его дворы, которые блиско моря, пограбили и жгли, и Фарабат и Астрабат городы вырубили и выжгли, и многих людей мужеска и женска полу в полон поймали».

Весьма любопытный источник (не фактов, а скорее мифов) — показания некоего безымянного казака, данные им Кемпферу спустя девять лет после персидского похода Разина, — казак этот был взят в Персии в плен и, видимо, там и остался жить. Его рассказ производит в некоторых местах впечатление горячечного бреда, но надо быть снисходительными — спустя столько лет расхвастался человек, наверняка добрый иностранец угощал вином, слушая... Да и недаром говорят: «врёт как очевидец». Что-то казак мог просто забыть и перепутать. С другой стороны, точно опровергнуть его слова тоже невозможно — так мало у нас надёжных сведений, а официальных документов нет вовсе. Жаль только, Кемпфер записал рассказ не от первого лица, а в своём изложении.

Итак, казак «перепрыгивает» Решт и Ферабад и начинает с Баку:

«Там они предложили хану дать им место, чтобы жить в качестве подданных и помогать шаху против узбеков[49]. Две недели прошло, и на третью они начали торговать; они успокоили всех местных жителей, притворяясь простаками (продавая некоторые товары за безделицу). Хан отправил посланца к шаху, и три недели спустя они [казаки] также послали своих представителей и взяли от хана 500 (! — М. Ч.) человек всякого рода в качестве заложников. Они (видимо, казацкие послы. — М. Ч.) оставались там в общем шесть недель. Посланцы за посланцами прибывали от шаха с благосклонными обещаниями. Хан задерживал их с дружественными словами, забавляя и увеселяя их до тех пор, пока могла быть собрана достаточная армия. Никто из казаков не понимал языка страны, кроме Стеньки, который бродил каждый день, переодетый в старое платье, чтобы послушать, о чём рассуждают, так как он говорил на 8 языках. Он беспокоился, что посланцы не были отосланы назад с ответом. Хан старался в соответствии с персидскими обычаями учтиво развлекать его, обещая ему от шаха почести и халат (церемониальное одеяние). Стенька был слишком хитёр, чтобы быть обманутым, но отвечал притворством на притворство. Хан, собравший уже со всех частей страны 7000 человек, пригласил Стеньку Разина на следующий день пообедать с ним, и за это в знак почести он возвратил ему обратно его 500 заложников (так кого было 500 — казацких послов, или ханских заложников, или тех и других поровну? — М. Ч.).