Степан Разин

«Тем временем персы надеялись собрать достаточное число людей, чтобы окружить казаков. Но казаки, видя, что положительного ответа всё ещё нет, а есть только обещания, предвидя ловушку и замечая, что собирается целая армия, не стали высказывать свои претензии персам, а сами позаботились о собственной безопасности и отправились под парусами к Фарабату в Мазендеране, делая вид, будто намереваются ожидать ответа и возвращения своих послов там, потому что это было более дешёвое и более плодородное место. Жители Фарабата не имели ничего против того, чтобы принять казаков, потому что они вели себя так хорошо в Реште и, казалось, не имели никакого злого умысла, пока их послы находились при дворе. Карманы их были полны дукатов, что привлекало народ из соседних районов в надежде поживиться, так что на базаре и во всём городе было больше народа, чем обычно. Казаки, подозревая персов в предательстве из-за столь долгой задержки послов, решили упредить их, для чего избрали удобный случай в еженедельный базарный день. На базаре в городе было очень много покупателей и торговцев, а также и других людей, которые пришли, чтобы развлечься или из любопытства и в надежде на прибыль от торговли с казаками. В самый разгар ярмарки казаки напали на народ, грабили и захватывали всё, что было выставлено и разложено для продажи, избивали одних и уводили других с собой на корабли».

Вот за это, по Кемпферу, и казнили казацких послов. Странное развитие событий: сам Кемпфер пишет, что казаки «вели себя так хорошо в Реште» — зачем тогда им в Ферабаде грабёж и побоище учинять?

А у Шардена вообще никто никаких послов не казнил:

«В то время как в Испагани спорили, считать ли их [казаков] друзьями или врагами, и их депутаты возвратились, они продолжали грабить все приморские местности Персии со стороны Востока, говоря персам для их большего обмана прекрасные слова и уверяя их, что их уполномочили дать им очень выгодные условия. Для этого они покинули Саве и, направляясь всё время к самым восточным провинциям по Каспийскому морю, достигли Фарабата, столицы Мазендерана. Там они высадились под видом купцов, пришли на рынки, входили в лавки как люди, мало понимающие в торговле, но имеющие в то же время нечто для продажи и покупки; они давали золотые дукаты за пять “шаги”, что составляет 25 су на наши деньги, продавали английское сукно за четыре “абаза”, равных стольким же франкам, за “гресс” — персидский аршин. Персы за пять дней, когда это происходило, оказали казакам тысячу ласк, потому что с ними удивительно удачно можно было сводить счёты, и считали их простофилями, которых привело к ним их счастье; но на шестой день эти плуты, продолжая свои проделки до условленного ими между собою часа, чтобы не навлекать подозрений, пока их соберётся в городе достаточное количество, расходятся по разным частям города, затем берутся за оружие, убивают всех, кто им встречается, грабят все дома, и, после того как они убили более 500 человек, нагруженные добычей, возвращаются на свои корабли и, как и в первый раз, отплывают на середину моря, где их не видно с земли».

И опять какая-то ерунда выходит. Как так: «продолжали грабить все приморские местности» и при этом говорили персам «прекрасные слова»? Какие люди, будь они персы или не персы, не поймут при грабеже, что их ограбили, какими бы «прекрасными словами» это ни сопровождалось? Или Шарден имеет в виду более тонкую форму отъёма чужой собственности — мошенничество? Брали добро якобы в кредит, уверяя, что останутся тут жить, разбогатеют и вернут? С хитрых казаков бы сталось.

Стрейс также описывает разграбление казаками некоего города — историки относят это к Фарабаду:

«Жители одного персидского городка, услышав о его [Разина] появлении, переселились из своих домов на находившуюся поблизости гору, где считали себя в безопасности. Но он велел передать им, чтобы они его не боялись и без робости вернулись обратно, что он пришёл не с тем, чтобы причинить насилие и быть им в тягость, но только для того, чтобы купить за деньги всё необходимое. Горожане поверили его словам и спустились с горы в город, и каждый открыл свою лавку или мелочную торговлю. Стенька со своими казаками покупал всевозможные товары и хорошо расплачивался; но дал своим приверженцам указание, что когда он пройдётся по рынку, надев на новый лад шапку, они могут напасть на бедных людей. Так и случилось, и все жители самым плачевным образом были лишены жизни».

В. М. Шукшин: «В Фарабате, у персов, договорились между собой распотрошить город: сперва казаки начнут торговать с персами, потом, в подходящий момент, Степан повернёт на голове шапку... Торговлишка шла, казаки посматривали на атамана... Подходящий момент давно наступил — персы успокоились, перестали бояться. Степан медлил. Он с болью не хотел резни, знал, что они потом сами содрогнутся от вида крови, которая прольётся... Но ждали, что он повернёт шапку. Он повернул».