Степан Разин

«— В Царицын, — велел Степан. — Там Пронька. Саратов потом сожгём. И Самару!.. И Синбирск!! Всё выжгем! — Он крутнулся на месте, стал хватать ртом воздух. — Всех на карачки поставлю, кровь цедить буду!..»

Однако, похоже, Разин был и в Саратове, и в Самаре. Об этом упоминает в своих показаниях в стане Долгорукова, например, крестьянин И. Яковлев (Крестьянская война. Т. 2. Ч. 1. Док. 195): «...слышал, что вор Стенько прибежал на Самару и сказывал жилецким людем на Самаре и в Самарском уезде, что пушки у него не почали стрелять, и он от того побежал на низ и работных людей, которые были у него поневоле, отпустил всех». Ещё из показаний казака Данилова: «А как он де, вор Стенька, бежал, и на Самаре де и на Саратове, взяв еды запасу и вина, пошол к Царицыну наспех. А с ним де ис тех городов жилецкие люди пошли немногие люди: с Самары человек 50, с Саратова человек со ста и, побыв с ним немногое время, воротились назад. А иные воровские казаки на Самаре и Саратове остались напився пьяны...»

Неподалёку от Самары Разин сделал остановку — как сообщали осведомители Милославского (Крестьянская война. Т. 2. Ч. 1.Док. 156.22 октября 1670 года): «...и призывает к себе калмыков. И хочет де он, вор Стенька, идти вверх степью и Волгою рекою для воровства и разорения». Подробностей переговоров Разина с калмыками никто не знает, но, видимо, они ему отказали, так как далее нигде никакие калмыки не упомянуты. Он поплыл к Царицыну и там провёл несколько недель, повсюду рассылая письма и пытаясь заново организовать людей.

По словам Данилова, атаман писал Усу и требовал немедленно прийти с людьми в Царицын, чтобы вместе двинуться на Острогожск, после чего из Астрахани явилась делегация из пятидесяти казаков «о дву конь», но переговоры закончились ничем и Ус являться в Царицын отказался. Не потому ли, что среди брошенных под Симбирском, убитых, утонувших и казнённых людей было много астраханцев? Положим, казаку Усу на жизни астраханцев наплевать, но как лицу выборному отнюдь не наплевать на их мнение... Да нет, скорее всего Ус просто не хотел никаких военных действий: его вполне устраивала власть в Астрахани и, будучи не слишком дальновидным, он полагал, что его там не тронут. Да и сразу, честно говоря, было какое-то предчувствие, что Разин с Усом разойдутся. Почему Разин сам не приехал в Астрахань — свой счастливый, самый верный город? Людям в глаза боялся смотреть? Но не побоялся же в Саратове и Самаре, придумал какие-то отговорки, сидел же в Царицыне... Или Ус сказал не приезжать?

После боя под Симбирском ни одна из воюющих сторон не считала дело конченым и не думала успокаиваться. «Европейский дневник», Франкфурт-на-Майне, выпуск 23-й: «Из Москвы прибыло известие, будто главарь мятежников наголову разбит и потерял 16 000 человек убитыми и пленными. С другой стороны, сообщают, будто он совсем по иной причине повернул назад по Волге к Астрахани и по той же причине московская армия также должна была отойти. Одновременно прилагают много сил для того, чтобы весной собрать новую армию и выставить её против упомянутого мятежника, если он захочет снова проявить себя, а также чтобы занять некоторые покинутые им города. Между тем в стране — большая дороговизна и много народа погибло в этом мятеже с обеих сторон».

Вот, к примеру, малоизвестный факт: непосредственно после поражения под Симбирском собралось громадное войско восставших на реке Урень, об этом сообщал в Москву Урусов (Крестьянская война. Т. 2. Ч. 1. Док. 281): «...воры, казаки и стрельцы и из-за Суры мужики, и татаровя, и мордва и чюваша, и черемиса, да к ним которые пришёл с Самары с атаманом с Ромашком Тимофеевым с самарцы степью, собрався 8000 да с ними 4 пушки... и сын боярский Тишка Бороволоков». Борятинский эту армию разбил, 170 человек взял в плен, но другие-то остались и, вероятно, разошлись по другим отрядам.

Сам Разин продолжал давать своим атаманам указания. Допросы пленных участников восстания в полковом стану Долгорукого 16 октября (Крестьянская война. Т. 2. Ч. 1. Док. 136): «А вор де Стенька писал к ним, ворам, которые шли под Орзамас, чтоб они шли к нему, Стеньке, на помочь». 15 октября — «расспросные речи» в стане полкового воеводы Я. Хитрово жителя Керенска М. Шатчанина (Крестьянская война. Т. 2. Ч. 1. Док. 133): «А будучи де в Керенском, те воровские казаки атаман Матюшка Семенов с товарыщи, керенским жильцом сказывали, что они де посланы от атамана ж от Стеньки Разина... Да как те воровские казаки были в Керенску, и октября де в 13 день прислано в Керенск письмо от Стеньки Разина к Матюшке Семёнову, а в письме де написано, что де Стеньке Разину збиратца с воровскими казаками в Шацком уезде в селе Канабееве. А собрався, итить под Москву бояр побивать. А Матюшке де Семёнову с товарыщи велено быть в тот же их воровской збор в село Канабеево. А срок де положен у Стеньки у Разина: буде де в 5 дней или 6 дней не будет он, Стенька, в селе Канабееве, и они б ево не дожидались, а шли б назад, тому что де он, Стенька, пойдёт назад на низ рекою Волгою».