Читаем Степан Разин полностью

Задолго до этого, в 1381 году, в той же Англии чуть не победило крестьянское восстание Уота Тайлера. В Норвегии ещё в 1184 году самозванец Сверрир Сигурдссон во главе восставших крестьян сверг короля — и сам стал королём. В Китае крестьянам несколько раз удавалось взять власть: в 1368 году крестьянский вождь Чжу Юаньчжан стал императором и основал новую династию Мин. В середине XIX века восстание крестьян-тайпинов во главе с Хун Сюцюанем завершилось созданием «Небесного государства благоденствия» с центром в Нанкине. (Это тоже не республика — Сюцюань стал монархом).

В Афганистане уже в XX веке крестьянское восстание во главе с Бачаи Сакао завершилось провозглашением его падишахом. В Украине в XVII столетии крестьяне и казаки стали главной силой освободительного восстания Богдана Хмельницкого против Польши — правда, он тут же лёг под Москву. В России в феврале 1917 года восставшие провозгласили республику, формально она сохранилась и после октябрьского переворота. Немало примеров, вот только редко это заканчивалось чем-либо хорошим и ещё реже приводило к созданию настоящей республики — лишь в Голландии сошлось то и другое. В. М. Соловьёв тоже приводит некоторые из этих примеров и задаётся вопросом: что могло бы быть в случае полбеды Разина? — но, по его мнению, ответить мешает «отсутствие чётких определённых целей и установок борьбы у повстанцев и вообще крайняя противоречивость их целей». Но на самом деле вполне достаточно, чтобы цель была у руководства.

Соловьёв: «Какие-то конкретные справедливые цели, добрые порывы, благородные мотивы, благие намерения и т. п. очень быстро вымывались и отодвигались на третий-четвёртый план, уступая место грабежу, насилию, террору, пьяной гульбе и богохульству. Ни Робин Гуд, ни Гильом Каль не жгли и не крушили без всякой нужды и без всякого разбора всё “дворянское”, не проливали кровь ради куража, не измывались над людьми на забаву себе и озверевшей черни... Собственно, и сами-то бунты — какая-то патология, что-то из ряда вон, нечто устрашающе сумасшедшее, оголтелое, вурдалакское, оцепеняющее сердце и леденящее кровь». (Гильом Каль, один из руководителей Жакерии, крестьянского восстания во Франции в 1358 году, на самом деле пролил куда больше крови, чем Разин, и призывал уничтожить дворян во всём мире, а уж мифический Робин Гуд тут абсолютно ни при чём). Так что же думает автор? Мог Разин без украинской поддержки победить Москву и основать по всей Руси казачью республику? Нет, думаю, не мог, и с поддержкой бы не смог. А вот, не покушаясь на Москву, основать независимое от неё государство, думаю, с поддержкой «черкас» вполне мог бы. Как и «черкасы» с его поддержкой. Но две эти силы тянули в разные стороны.

Наступил 1670 год; Посольский приказ спрашивал у Самаренина, как доставить на Дон царское жалованье и хлеб, чтобы Разин его не перехватил; не получил ответа. Из приказа Казанского дворца писали воронежскому воеводе Василию Уварову, чтобы задерживал воронежцев, бегущих в Кагальник. В царской же грамоте Донскому войску (Крестьянская война. Т. 1. Док. 107) писалось: «Когда такие воровские ссоры на Дону престанут и казаки в послушании будут, то по нашему указу из Воронежа все запасы вам без задержки будут отпущены». То есть присылка жалованья и запасов ставилась в прямую зависимость от того, управятся ли дуумвиры Самаренин и Яковлев с Разиным. Разделяй и властвуй. Это Разин должен был понимать, и с этого момента ему действительно прежде всего надо было разобраться со своими казаками. Людей у него к весне набралось порядка четырёх-пяти тысяч человек. Вооружения масса, хотя и мало артиллерии. Деньги есть. Струги чинены. (Неизвестно насчёт лошадей: было ли их хоть сколько-нибудь в Кагальнике).

В начале марта правительство наконец отправило на Дон спецпосланника Герасима Евдокимова в сопровождении четырёх казаков — с царской грамотой, но без жалованья. В грамоте содержались обычная благодарность за работу и обещание скоро выслать деньги, в наказе же послу (Крестьянская война. Т. 1. Док. 104) было велено «проведати всякими мерами, где Разин и с ним ли атаманы и казаки с Михаилом Самарениным с товарыщи в совете ли или не в совете и ссылка между ними есть ли?.. И им бы, атаману Михаилу и всей старшине, видя к себе великого государя милость и жалованье, ему, великому государю, послужите, над тем вором Стенькою Разиным с товарыщи за ево многие грубости и к великому государю за ево непослушание учинить промысл... А великий государь, его царское величество, их, атаманов и казаков, за тое их верную службу и раденье пожалует своим государским милостивым жалованьем».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии