Читаем Ставок больше нет полностью

– Шамю… Шера… Шало… Шарлье… Хорошо. Да…ди, ди, до… Дюмен… Хорошо, хорошо. Просто великолепно. Вы были изначально предназначены друг другу. Но в службе рождений допустили ошибку.

Счастливые и сконфуженные, Ева и Пьер улыбаются друг другу и тайком пожимают руки.

Ева удивлена. Пьер слегка растерян.

Пожилая дама откидывается назад и внимательно изучает их в свою лорнетку.

– Красивая пара! – говорит она и снова склоняется над книгой, из которой вычитала сто сороковую статью. Но на сей раз для того, чтобы подвести итог. – Условия, при которых это возможно, таковы: вы вернетесь к жизни; вы не забудете ничего из того, о чем здесь узнали; если по прошествии двадцати четырех часов вам удастся полюбить друг друга по-настоящему сильно, полностью доверяя, вы получите право на полноценное человеческое существование. – Указав рукой на будильник, стоящий на ее столе, она добавляет: – Если же через двадцать четыре часа, то есть завтра в десять часов тридцать минут, вам это не удастся… – Пьер и Ева впились взглядом в будильник. – Если между вами пробежит хоть тень недоверия… так вот, вы вернетесь сюда и займете место среди нас. Понятно?

Пьер и Ева счастливы и одновременно испуганы.

– Понятно, – робко подтверждают они.

Пожилая дама между тем поднимается из-за стола и торжественно произносит:

– Вы соединены. – Затем, сменив тон, с улыбкой протягивает им руку. – Примите мои поздравления.

– Спасибо, мадам, – говорит Пьер.

– Мои наилучшие пожелания.

Пьер и Ева кланяются и, держась за руки, неловко направляются к выходу.

– Простите, мадам… Но когда мы окажемся там, что подумают другие?

– Мы не будем выглядеть слишком подозрительно? – беспокоится Ева.

Пожилая дама отрицательно качает головой, захлопывая книгу.

– Не беспокойтесь. Мы вернем все в то состояние, в котором вы пребывали на минуту вашей смерти. Никто не примет вас за призраков.

– Благодарю, мадам…

Ева и Пьер снова кланяются. Затем выходят, по-прежнему держась за руки.

Тупик и площадь

Тупик, в котором после первой встречи с пожилой дамой Пьер познакомился со стариком. Он выводит на небольшую площадь, где живые соседствуют с мертвыми.

Рядом с дверью, на каменной тумбе, сидит старик. Недалеко от него, на ступеньке, расположился рабочий лет сорока.

Пьер и Ева, выйдя из конторы, делают несколько шагов.

Старик, которому они видны лишь со спины, не узнает их. Он живо вскакивает и изысканно-вежливо обращается к ним:

– Добро пожаловать к нам.

Пьер и Ева оборачиваются в тот миг, когда он делает реверанс. Однако из-за удивления, которое он испытывает, узнав своих знакомцев, реверанс остается незаконченным.

– Как? Это вы? Вы пришли подать рекламацию?

– Помните, о чем я вас спрашивал? Бывает ли, чтобы кто-то вернулся? Ну, вот, мы и возвращаемся, – отвечает ему Пьер, беря Еву под руку.

Рабочий за их спиной поднимает голову, встает, подходит к ним; на его лице написаны интерес и надежда.

– Это что, особая милость? – спрашивает старик.

– Это сто сороковая статья, – поясняет Ева. – Мы были созданы друг для друга.

– Искренне вас поздравляю, – важно произносит старик. – Я намеревался предложить себя в качестве провожатого, но теперь… – многозначительно усмехается он, – вы и без меня обойдетесь… мадам.

Пьер и Ева прощаются с ним, оборачиваются и оказываются лицом к лицу с рабочим, который с большой надеждой, но и не меньшей робостью обращается к ним:

– Прошу прощения, господа… Это правда? Вы возвращаетесь?

– Да, приятель, – отвечает Пьер. – А почему ты спрашиваешь?

– Я хотел попросить вас об одолжении…

– Говори.

– Дело в том… Я умер полтора года назад. Жена завела любовника. На это мне плевать… Но у меня есть дочка. Ей восемь лет. Этот тип ее не любит. Не могли бы вы забрать ее…

– Он ее бьет? – спрашивает Ева.

– Каждый день, – отвечает рабочий. – И я всякий раз наблюдаю за этим, не в силах помешать… Моя жена ему позволяет. Она в него по уши влюблена, ну, вы понимаете…

Пьер дружески хлопает его по плечу:

– Мы займемся твоей малюткой.

– Правда?.. Вы не шутите?

– Обещаем, – заверяет его Ева в свою очередь. – Где вы живете?

– Улица Станислас, тринадцать. Моя фамилия Астрюк… Вы не забудете?

– Обещаем. Я живу недалеко. А теперь оставь нас, старина…

Рабочий в страшном волнении неловко отступает, бормоча:

– Спасибо, господа… вот спасибо… и удачи вам.

Сделав несколько шагов, он оборачивается и снова смотрит на Еву и Пьера с надеждой и завистью…

Пьер не выпускает Еву из объятий.

Оба светятся от счастья.

– Как вас зовут? – спрашивает Пьер.

– Ева. А вас?

– Пьер.

Затем он наклоняется и целует ее.

Внезапно гаснет свет, и видны лишь силуэты Евы и Пьера, которые тоже вскоре исчезают.

На улице остается только рабочий, он машет своей кепкой и кричит изо всех сил:

– Удачи!.. Удачи!..

Дорога в предместье

Колесо велосипеда Пьера продолжает медленно крутиться.

Пьер лежит на дороге в окружении рабочих.

Неожиданно он дергается и приподнимает голову.

– Очистить дорогу! – кричит что есть мочи командир жандармов.

Крик выводит Пьера из забытья. Он осматривается и слышит призыв одного из рабочих:

– Бей жандармов!

Два жандарма по приказу командира берут автоматы наизготовку.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивная классика

Кукушата Мидвича
Кукушата Мидвича

Действие романа происходит в маленькой британской деревушке под названием Мидвич. Это был самый обычный поселок, каких сотни и тысячи, там веками не происходило ровным счетом ничего, но однажды все изменилось. После того, как один осенний день странным образом выпал из жизни Мидвича (все находившиеся в деревне и поблизости от нее этот день просто проспали), все женщины, способные иметь детей, оказались беременными. Появившиеся на свет дети поначалу вроде бы ничем не отличались от обычных, кроме золотых глаз, однако вскоре выяснилось, что они, во-первых, развиваются примерно вдвое быстрее, чем положено, а во-вторых, являются очень сильными телепатами и способны в буквальном смысле управлять действиями других людей. Теперь людям надо было выяснить, кто это такие, каковы их цели и что нужно предпринять в связи со всем этим…© Nog

Джон Уиндем

Фантастика / Научная Фантастика / Социально-философская фантастика

Похожие книги

Ада, или Отрада
Ада, или Отрада

«Ада, или Отрада» (1969) – вершинное достижение Владимира Набокова (1899–1977), самый большой и значительный из его романов, в котором отразился полувековой литературный и научный опыт двуязычного писателя. Написанный в форме семейной хроники, охватывающей полтора столетия и длинный ряд персонажей, он представляет собой, возможно, самую необычную историю любви из когда‑либо изложенных на каком‑либо языке. «Трагические разлуки, безрассудные свидания и упоительный финал на десятой декаде» космополитического существования двух главных героев, Вана и Ады, протекают на фоне эпохальных событий, происходящих на далекой Антитерре, постепенно обретающей земные черты, преломленные магическим кристаллом писателя.Роман публикуется в новом переводе, подготовленном Андреем Бабиковым, с комментариями переводчика.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Ада, или Радости страсти
Ада, или Радости страсти

Создававшийся в течение десяти лет и изданный в США в 1969 году роман Владимира Набокова «Ада, или Радости страсти» по выходе в свет снискал скандальную славу «эротического бестселлера» и удостоился полярных отзывов со стороны тогдашних литературных критиков; репутация одной из самых неоднозначных набоковских книг сопутствует ему и по сей день. Играя с повествовательными канонами сразу нескольких жанров (от семейной хроники толстовского типа до научно-фантастического романа), Набоков создал едва ли не самое сложное из своих произведений, ставшее квинтэссенцией его прежних тем и творческих приемов и рассчитанное на весьма искушенного в литературе, даже элитарного читателя. История ослепительной, всепоглощающей, запретной страсти, вспыхнувшей между главными героями, Адой и Ваном, в отрочестве и пронесенной через десятилетия тайных встреч, вынужденных разлук, измен и воссоединений, превращается под пером Набокова в многоплановое исследование возможностей сознания, свойств памяти и природы Времени.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века