– Шамю… Шера… Шало… Шарлье… Хорошо. Да…ди, ди, до… Дюмен… Хорошо, хорошо. Просто великолепно. Вы были изначально предназначены друг другу. Но в службе рождений допустили ошибку.
Счастливые и сконфуженные, Ева и Пьер улыбаются друг другу и тайком пожимают руки.
Ева удивлена. Пьер слегка растерян.
Пожилая дама откидывается назад и внимательно изучает их в свою лорнетку.
– Красивая пара! – говорит она и снова склоняется над книгой, из которой вычитала сто сороковую статью. Но на сей раз для того, чтобы подвести итог. – Условия, при которых это возможно, таковы: вы вернетесь к жизни; вы не забудете ничего из того, о чем здесь узнали; если по прошествии двадцати четырех часов вам удастся полюбить друг друга по-настоящему сильно, полностью доверяя, вы получите право на полноценное человеческое существование. – Указав рукой на будильник, стоящий на ее столе, она добавляет: – Если же через двадцать четыре часа, то есть завтра в десять часов тридцать минут, вам это не удастся… – Пьер и Ева впились взглядом в будильник. – Если между вами пробежит хоть тень недоверия… так вот, вы вернетесь сюда и займете место среди нас. Понятно?
Пьер и Ева счастливы и одновременно испуганы.
– Понятно, – робко подтверждают они.
Пожилая дама между тем поднимается из-за стола и торжественно произносит:
– Вы соединены. – Затем, сменив тон, с улыбкой протягивает им руку. – Примите мои поздравления.
– Спасибо, мадам, – говорит Пьер.
– Мои наилучшие пожелания.
Пьер и Ева кланяются и, держась за руки, неловко направляются к выходу.
– Простите, мадам… Но когда мы окажемся там, что подумают другие?
– Мы не будем выглядеть слишком подозрительно? – беспокоится Ева.
Пожилая дама отрицательно качает головой, захлопывая книгу.
– Не беспокойтесь. Мы вернем все в то состояние, в котором вы пребывали на минуту вашей смерти. Никто не примет вас за призраков.
– Благодарю, мадам…
Ева и Пьер снова кланяются. Затем выходят, по-прежнему держась за руки.
Тупик, в котором после первой встречи с пожилой дамой Пьер познакомился со стариком. Он выводит на небольшую площадь, где живые соседствуют с мертвыми.
Рядом с дверью, на каменной тумбе, сидит старик. Недалеко от него, на ступеньке, расположился рабочий лет сорока.
Пьер и Ева, выйдя из конторы, делают несколько шагов.
Старик, которому они видны лишь со спины, не узнает их. Он живо вскакивает и изысканно-вежливо обращается к ним:
– Добро пожаловать к нам.
Пьер и Ева оборачиваются в тот миг, когда он делает реверанс. Однако из-за удивления, которое он испытывает, узнав своих знакомцев, реверанс остается незаконченным.
– Как? Это вы? Вы пришли подать рекламацию?
– Помните, о чем я вас спрашивал? Бывает ли, чтобы кто-то вернулся? Ну, вот, мы и возвращаемся, – отвечает ему Пьер, беря Еву под руку.
Рабочий за их спиной поднимает голову, встает, подходит к ним; на его лице написаны интерес и надежда.
– Это что, особая милость? – спрашивает старик.
– Это сто сороковая статья, – поясняет Ева. – Мы были созданы друг для друга.
– Искренне вас поздравляю, – важно произносит старик. – Я намеревался предложить себя в качестве провожатого, но теперь… – многозначительно усмехается он, – вы и без меня обойдетесь… мадам.
Пьер и Ева прощаются с ним, оборачиваются и оказываются лицом к лицу с рабочим, который с большой надеждой, но и не меньшей робостью обращается к ним:
– Прошу прощения, господа… Это правда? Вы возвращаетесь?
– Да, приятель, – отвечает Пьер. – А почему ты спрашиваешь?
– Я хотел попросить вас об одолжении…
– Говори.
– Дело в том… Я умер полтора года назад. Жена завела любовника. На это мне плевать… Но у меня есть дочка. Ей восемь лет. Этот тип ее не любит. Не могли бы вы забрать ее…
– Он ее бьет? – спрашивает Ева.
– Каждый день, – отвечает рабочий. – И я всякий раз наблюдаю за этим, не в силах помешать… Моя жена ему позволяет. Она в него по уши влюблена, ну, вы понимаете…
Пьер дружески хлопает его по плечу:
– Мы займемся твоей малюткой.
– Правда?.. Вы не шутите?
– Обещаем, – заверяет его Ева в свою очередь. – Где вы живете?
– Улица Станислас, тринадцать. Моя фамилия Астрюк… Вы не забудете?
– Обещаем. Я живу недалеко. А теперь оставь нас, старина…
Рабочий в страшном волнении неловко отступает, бормоча:
– Спасибо, господа… вот спасибо… и удачи вам.
Сделав несколько шагов, он оборачивается и снова смотрит на Еву и Пьера с надеждой и завистью…
Пьер не выпускает Еву из объятий.
Оба светятся от счастья.
– Как вас зовут? – спрашивает Пьер.
– Ева. А вас?
– Пьер.
Затем он наклоняется и целует ее.
Внезапно гаснет свет, и видны лишь силуэты Евы и Пьера, которые тоже вскоре исчезают.
На улице остается только рабочий, он машет своей кепкой и кричит изо всех сил:
– Удачи!.. Удачи!..
Колесо велосипеда Пьера продолжает медленно крутиться.
Пьер лежит на дороге в окружении рабочих.
Неожиданно он дергается и приподнимает голову.
– Очистить дорогу! – кричит что есть мочи командир жандармов.
Крик выводит Пьера из забытья. Он осматривается и слышит призыв одного из рабочих:
– Бей жандармов!
Два жандарма по приказу командира берут автоматы наизготовку.