Status in statu (Государство в государстве) (СИ)

Измученный пытками этап в окружении вертухаев направился в карантин. От санпропускника через плац до карантина было всего-то метров двести. У карантина их встретила толпа… зеков. А Ваня уже подумал, что всё кончилось, и сейчас они смогут немного отдохнуть в карантине.

– Кузя! Забирай! – крикнул один из ОБешников. – они – ваши!

– Давай, давай, проходи! – торопили этап уже новые надсмотрщики.

И тут Ваня заметил, что «Кузя», видимо, дневальный карантина, одет в перчатки. «А, может, ему просто холодно. На улице мороз». – успокаивал ещё себя наш уже поколоченный вертухаями Ваня.

(А в это время сотрудники, сдав этап своим подопечным активистам, с полным чувством исполненного перед государством долга разбегались по своим домам, где они плотно поужинают, посмотрят последние новости по телевизору, а, может быть, даже и проверят школьные тетрадки у своих детей… Увидеть бы этим детям хоть одним глазком, чем занимаются их родители на своей, проклятой богами, «службе»!).

Этап подошёл к тёмному крыльцу, да и всё здание было в полной темноте, как будто в целях экономии электричества. Но когда они зашли в подъезд, вот тут всё и закрутилось по-новому.

– Беги, мрази, быстрее!

Опять крики, шум, гам. Этапники бегут с сумками, а на каждом этаже и между этажами человек по 5-10 зеков, а Кузя, замыкавший этап, пинал и бил идущих последними. Обессиленные зеки с сумками в руках бежали наверх, а их гнали как скотину на убой такие же зеки. Нигде не было видно ни одного сотрудника. Когда Ваня забежал в помещение, его сразу же скрутили, обмотали руки скотчем и бросили на матрас. Ваня успел ещё увидеть двадцать матрасов по коридору и на них разложенный этап. Зеков-активистов крутилось вокруг этих матрасов человек 40: кто в перчатках, кто в спортивных кроссовках и трико, но все спешат отработать свой гадючий паёк.

Музыка в стиле «металл» гремела и орала на всё это большое здание. И, видимо, для того, чтобы крики и музыка не разносились по городу, здание было наглухо закупорено. На третьем этаже был СУС (строгие условия содержаний). Но там шёл ремонт.

Ваню скрутили несколько рук, и как он успел увидеть, оттащили его в большой умывальник. На глаза ему натянули вонючую чёрную шапку и бросили на пол, замотав ещё и ноги скотчем.

Ваня был буквально потрясён происходящим. Но он уже знал, что на «семёрку» со всей России свозят гадьё, чтобы они устраивали здесь ломку другим зекам. Он лежал и ничего не видел. Только громкая идиотская музыка. Всё прямо-таки дрожало от едва переносимого гула. Пролежав минут пятнадцать в сплошной темноте, Ваня понял, что всё это делается специально для запугивания и дезориентации. Неожиданно чей-то приглушённый голос шепнул ему в самое ухо:

– Делай то, что говорят, делай всё, или выебут.

Ваня был шокирован. «Делай всё. Что всё?» – не мог, да и не успевал он толком сообразить. Потом его опять подняли «заботливые» руки гадья.

– Ну чё, мразь, залежался?

С него сдёрнули шапку. Яркий свет резко ударил в глаза. Вокруг него стояли трое подручных дьявола. Резкий удар в солнечное сплетение снова согнул его. Пинки и удары сыпались на него с трёх сторон. Три зека дружно молотили его (Эх, жаль, что руки и ноги скотчем обмотаны!). ваня от злости, боли и отчаяния только скрипел зубами и нервно ухмылялся. Самый мелкий и самый злой, как потом узнал Ваня, руководивший «обработкой» Вани, был «Солдат», один из организаторов этой ломки, который оказался ещё и, к изумлению нашего героя, из Челябинска, где он когда-то был смотрящим за Централом (смотрел за транзитной тюрьмой). А сейчас он здесь встречал этапы и ломал зеков (прямо из авторитетов – в гадьё!). Всё это Ваня узнает позже, а пока его окультуривали и приводили в соответствие «российским демократическим ценностям».

– Ну чё, шлюха, может снять с тебя штаны и засадить тебе?

– Нет, нет. – мотал головой Иван.

Ему показалось странным, что его обрабатывают отдельно от остальных в этом армейского типа умывальнике.

– Ну, вроде он готов быть послушной девочкой. – Солдат с усмешкой посмотрел на Ваню. – Ну, чё, готов? Ладно, снимайте!

С рук и ног Ивана сдёрнули скотч и, держа его руки за спиной, повели к остальным в коридор.

Одни этапники лежали скрученными у стены, головой в пол, руки тыльной стороной на стене, ладошки вывернуты наружу, а многие и на коленях (позы просто неимоверно садистские). Но их ещё и постоянно подпинывали, чтобы они «не расслаблялись».

Другие, голые зеки, выполняли у матрасов какие-то незамысловатые движения. Хохот, крики, музыка и неумолкающий ни на секунду гам. Там пока их «только» всячески унижали.