Статист

— Я хорошо вас понял, — ответил он спокойным и уверенным голосом, — даже не сомневайтесь. Но и вы меня поймите: угон автотранспорта с места происшествия, незарегистрированный пистолет Стечкина, оказание сопротивления при задержании — веские причины для содержания под стражей вашего подопечного. Кроме того, я с минуты на минуту жду результаты экспертизы. Мой профессиональный опыт подсказывает, что пули от этого пистолета извлекут не из одного тела. Вашему клиенту будет трудно доказать, что это не его работа. И я сильно сомневаюсь, что у судьи возникнет желание отпустить подозреваемого под залог.

— А вы не сомневайтесь, Фёдор Петрович, у меня есть что предъявить судье.

— А следствию ничего не хотите предъявить?

— Отчего же? С удовольствием. Человек, на которого зарегистрирован данный пистолет, сейчас находится в военном госпитале после серьёзного ранения, полученного при выполнении им своих профессиональных обязанностей. Вы сможете его допросить, как только позволят врачи.

— Что, так серьёзно зацепило Анатолия? — не удержался Роман.

— Жизнь вне опасности, а вот рука под вопросом, — ответила Людмила. Затем, обращаясь к следователю, продолжила: — Пока я буду решать свои вопросы, вам рекомендую внимательно посмотреть запись с видеорегистраторов автомобилей, подвергшихся нападению бандитов. После просмотра этой флешки, — она положила на стол перед капитаном накопитель, — у вас отпадёт много вопросов. Теперь вы понимаете, что не с пустыми руками я отправляюсь к судье?

— Приятно иметь дело не только с красивым, но и умным адвокатом, — расплылся в улыбке следователь. — Буду только рад оказаться на вашей стороне. За Романа Петровича не беспокойтесь — я прослежу, чтобы его пребывание у нас было комфортным, насколько это возможно в наших условиях.

Людмила сдержала обещание. Вечером Криницын принимал душ в шикарном номере местного отеля. Покидать город ему было запрещено, но в остальном ограничений не было. Пока он наслаждался горячей водой, Людмила заказала в номер ужин. Когда её бывший супруг вышел из ванной комнаты в махровом халате, причёсываясь на ходу, она воскликнула:

— Ты неисправим! Всё так же по часу полощешься в горячей воде, а потом причёсываешься где угодно, только не у зеркала, и по всему полу капли остаются.

Несмотря на обезображенное ссадинами лицо, Роман был великолепен. Хорошее телосложение не мог скрыть даже просторный пушистый халат, яркий румянец на щеках, прямые густые светлые волосы, слегка отросшая щетина, уверенная лёгкая походка — всё это делало его похожим на викинга. По крайней мере, в этот момент именно так подумала женщина. Перехватив её заинтересованный взгляд, Роман с улыбкой произнёс:

— Что, нравлюсь? Тогда иди, прими душ — и вспомним молодость.

— Размечтался! — после секундного замешательства, отводя в сторону взгляд, фыркнула Людмила.

— А чё, я бы сейчас с удовольствием снял стресс после пережитого, — не то в шутку, не то всерьёз сказал бывший муж. — Да и тебе, думаю, не мешало бы расслабиться.

— Не стоит обо мне беспокоиться, — заметила с усмешкой бывшая супруга. — Мне есть с кем расслабляться.

— Вообще-то я больше о себе беспокоюсь, — недовольно проворчал Роман. — Мне казалось, что я имею право на некоторую снисходительность и вознаграждение после всего, что было, а не это пошлое «размечтался».

— Рома, а ты, оказывается, корыстный! Вот уж чего раньше за тобой не замечала.

— Всё течёт, всё меняется, — Криницын начал уже сердиться. — Чего тогда припёрлась в мой номер, такая красивая и сексуальная?

— Я поговорить пришла, а заодно и поужинать, — оправдываясь, сказала женщина. — Сейчас ужин принесут в номер. Я проголодалась, пока занималась твоим вопросом. А ты?

— Ладно, не обижайся, — смягчил голос Роман. — Шучу я. Ты же меня знаешь. Ужин, говоришь? Ужин — тоже неплохо.

— Я не обижаюсь. А за комплимент спасибо!

— Какой комплимент? — удивился Криницын.

— Красивая и сексуальная.

— А-а, так это не комплимент, это чистая правда.

— Ладно, давай сменим тему, Рома. Что произошло, когда мы уехали?

— Ничего особенно интересного, если не считать найденного ещё живым нашего водителя микроавтобуса. Я его отвёз до города, а там передал медикам из «скорой». Хотел домой доехать, но на выезде из города повязали меня доблестные полицейские. Главное, выполнил все их команды. Нахрена было волтузить меня фейсом по асфальту? Козлы!

Роман потрогал ссадины на лице, снова выругался и спросил:

— Люси, у тебя никакого крема с собой нет, а то печёт, зараза, после купания?

Людмила покопалась в сумочке, достала какой-то тюбик и протянула его Роману.

— Для снятия макияжа пойдёт?

— Годится. Может быть, он и корочки все поснимает с моей рожи, и стану я снова красив и привлекателен.

— Тогда вот тебе салфетки — и мажь сколько душе угодно.

— Нет, спасибо! — отказался Криницын, выдавливая крем на палец. — Я по старинке — так привычнее. Завтра обязательно надо разыскать водителя. Забиравший его врач сказал, что искать надо в отделении реанимации, если выживет. Ты знаешь, как его звали?

Людмила задумалась ненадолго, затем произнесла: