Старый дом под черепичной крышей

– Что делать? – спросил Сима.

– Сам знаешь…

– Не беспокойтесь, Фома Фомич, всё будет сделано в лучшем виде, – и Сима ухмыльнулся. Он нагнулся и хотел вытащить из багажника дворника и Пал Палыча. И вдруг из темноты, из лопухов выскочила маленькая собачонка и впилась Симе в ботинок.

– Долой!! Долой!! – рычит Сима, пытаясь освободить ногу, но пудель не отцепляется. Сима неуклюже поворачивается к нападавшему, пудель в это время дёргает его за штанину и Сима падает. Затем Сима поднялся, поднял валявшуюся палку и замахнулся. Пудель бросил Симин ботинок, отскочил и побежал к директорской машине. Фома Фомич увидев бегущую к нему собаку, предусмотрительно убрал в кабину ноги и закрыл дверку, однако это пуделя нисколько не смутило, он с разбегу прыгнул к опущенному стеклу дверки, пытаясь ухватить Фому Фомича за руку. Директор отпрянул вглубь машины. Он сразу узнал в пуделе своего сбежавшего пса. Сима поспешил на выручку директора. Он бросил издали в пуделя палкой, попал, пудель завизжал от боли и исчез в темноте.

– Откуда он у тебя? – спросил Фома Фомич, кивнув в сторону исчезнувшего пса.

– Первый раз вижу, – ответил Сима, – ботинок прокусил, зараза.

Хотя, Фома Фомич узнал свою собаку, но не показал этого ни жестом, ни мимикой.

– Быстро дичают, – сказал Фома Фомич после паузы, – очень быстро,… не думал…

– Это вы о чём? – спросил Сима, но директор не ответил.

Глава 51. Неожиданная встреча

Кончай в бинокль глазеть, – сказал Пегас и тронул Муху за плечо.

– Подожди, – сказал Муха. – Кто-то приехал.

– Кто там может в это время приехать?

– Не знаю. Машина с шоссе к свалке свернула. Сима ворота открывает. Ни одна, а две машины на территорию свалки въехали.

Пегасов вырвал у Мухи бинокль и впился глазами в окуляры. В бинокль было не разглядеть, кто? и что? но то, что поздние гости были люди солидные легко определялось по маркам машин.

– «шевроле» и «фольксваген», – проговорил Лёня, – интересненько, кто это на таких тачках по свалкам в тёмное время раскатывает?

– Мало ли кто, – ответил Муха, – неинтересно.

Леонид всем своим существом понял, что это, то самое, чего он ждал.

– Давай подойдём поближе, – сказал он Мухе,– темно, нас никто не заметит.

– Может не стоит?

– Не дрейфь.

– Может быть, я тут посижу, – ответил Муха, – что-то в коленку вступило.

– Трусость у тебя туда вступила, – проговорил зло Пегас. Муха встал, и притворно постанывая и морщась, нехотя пошёл за товарищем.

Пегас скользил между кустами совсем не слышно, как тень. Вот они стороной обошли овраг, вышли на противоположную его сторону, достигли бомжацкой хибарки, прижались спинами к её стене, прислушались. В хибарке света не было, но там и не спали. Из неё доносились приглушённые голоса, разговаривали двое. В общем, мы уже знаем, что это разговаривают в хибарке между собой приживалы.

– А что, профессор, – Услышал Пегас. – Симу сегодня неудача постигла, он так старался и мимо. – Сказал художник.

– Знаешь, Крокыч, – давно замечено, – что настоящие культурные ценности людям с нечистой совестью не даются, разве только на время. Чаще их постигает при этом беда. Это из древних манускриптов.

– Я слышал об этом, только сталкиваться с этим не приходилось.

– Так столкнулись же,… Семён Ваганович…

– Вы думаете, что столкнулись? Тогда почему она мне не показалась? – разочарованно сказал художник, – вам показалась, а мне нет? Только внешне.

– Может быть, и показалась, да вы не увидели, эти события и ситуации носят прикровенный характер. – Начал успокаивать художника профессор.– На то разные есть причины.

– Какие такие причины?

– Возможно, ещё время не пришло, мы до этого не дозрели или зло не проявилось во всей своей полноте, время покажет, – рассудил Вениамин Павлович.

– Если нас иметь в виду, то мы что, не дострадали что-ли?

– Может быть, и так… я же сказал, что события эти прикровенны.

– Машины подьехали, вы слышали, – сказал, насторожившись, Семён Ваганович.– Или это мне показалось?

– Что за гости на ночь глядя? Вы, Семён Ваганович, лежите, а я пойду посмотрю, может быть заказчики этого переполоха пожаловали? Это дело меня в первую очередь касается.

– Не ходили бы. Что там кроме темени увидишь, – стал отговаривать Крокыч.

– Нет уж, пойду. Я близко подходить не буду, а всё же интересно, кто в этом направлении копает, вдруг какой знакомец по прошлому, тогда и сориентироваться можно, насколько это серьёзно?

– Только, Вениамин Павлович, не задерживайтесь, – предупредил художник.

....................

– Это бомжи, Крокыч с профессором, – сказал шепотом Пегас Мухе, – я их по голосам узнал, здешние приживалы.

Пегас и Муха, чтоб не столкнуться с аборигеном свалки, тут же отпрянули от хибарки, затаились за стеной и стали наблюдать. Из хибарки вышел профессор и направился в сторону приехавших автомобилей.

– Он, что? Действительно профессор, – спросил Муха, – семеня за Пегасом.

– Брось ты, кликуха бомжацкая, – ответил Пегас. – Среди них таких имён хватает. Я знал одного, академиком звали, а он оказался впоследствии академиком по попрошайничеству. Стой… Ближе подходить не будем и отсюда видно.