Старый дом под черепичной крышей

Профессор закашлялся, дальше он не мог говорить,… и в этот момент в багажнике иномарки кто-то заворочался и застонал. Крокыч бросил взгляд на машину, на доцента, перехватил поудобнее Позолотина, хотел взвалить его себе на плечо, но сил явно не хватало.

И доцент всё понял, он быстро сел в машину и включил скорость. Иномарка в секунды подмяла под себя Позолотина и Крокыча, затем рванула с пробуксовкой назад, но, не доехав до ворот, остановилась. Доцент подозвал к себе Симу и, кивнув на валяющихся на земле профессора и художника, спросил:

– Где их ночлежка? Сима кивнул на приютившуюся вдалеке около обрыва хибарку, затем подошёл к директору.

– Я же тебе приказал всех со свалки убрать, сказал зло Фома Фомич Симе. – Всех, значит всех. А теперь что? Эх,… исполнители.

– Что и профессора надо было в шею? – удивился Сима. У вас же насчёт него мысли были… Я думал…

– Не надо думать… – сердито сказал директор, – это я буду думать, а ты исполнять… А в общем, уже всё равно. Для них бы было лучше, если б их не было здесь совсем. Теперь это уже не имеет значения.

Глава 52. Страх

Свистопляс с Гуделкой видели, как пудель отважно бросился на Симу, а потом на директора.

Только Свистопляс и Гуделка хотели выйти из своих лопухов и подойти поближе, как тотчас спрятались снова. Они увидели, как двое мальчишек прошмыгнули вдоль ворот, прижались к стенке подсобного помещения и затаились. Их было неплохо видно, потому что вышедшая из-за туч луна хорошо освещала эту сторону подсобки, и Гуделка с Свистоплясом без труда узнали в них тех самых мальчишек, что залазили на чердак мамушкиного дома, а потом взяли Гуделку и отнесли его к доценту, чья машина стоит здесь же с людьми в багажнике. Это были враги и Гуделка с Свистоплясом понимали, что им попадаться на глаза нельзя.

Только почему они к доценту и Фоме Фомичу не выходят, а прячутся и наблюдают, ведь они же с доцентом друзья, а доцент – приятель Фоме Фомичу, значит, они из одного лагеря? Это странно. И вообще в действиях людей подчас трудно разобраться. Если б Гуделка и Свистопляс были в них уверены, то давно бы подошли и рассказали, что в машине находятся два добрых мальчишки, Костя и Антон, они тоже приходили на чердак мамушкиного дома, что они хотели спасти игрушки, но у них это не получилось, и Свистопляс этому свидетель, и что в багажнике лежат дворник Никита и Пал Палыч. О дворнике можно и не говорить, все его знают, какой он добрый и бескорыстный человек, и если они вдвоём в багажнике с Пал Палычем, то значит и тот добрый и бескорыстный человек.

– Может быть, эти мальчишки ищут свою выгоду и не собираются никого спасать? – высказал предположение Свистопляс.

– По всей видимости, это так и есть, – согласился Гуделка, – иначе б не прятались, а действовали.

Гуделка и кентавр прокручивали в голове разные варианты помощи, но даже ценой своей жизни они не могли предотвратить страшных в развитии событий. Они видели, как отчаянно пудель бросился на Симу и директора, и что из этого получилось? А Гуделка и кентавр гораздо меньше пуделя, они даже меньше его одной ноги, что же будет с ними, если они тоже вот так?.. Их просто раздавят и всё.

– Погибать надо с пользой, – сказал Гуделка.

– А как погибать с пользой? – спросил Свистопляс.

– Не знаю… – ответил Гуделка и пожал плечами…– я думаю, что это такое – такое, когда врагам от твоей гибели будет очень, очень плохо.

– А пудель – герой!.. – сказал кентавр.

– Да, смелости ему не занимать, – согласился Гуделка. – Только на одной смелости далеко не уедешь, нужна и рассудительность, план какой-никакой.

– Ты – голова, – ответил Свистопляс. – Правильно сказал. Только непонятно, что мы такие маленькие можем сделать, от чего таким большим людям как директор и Сима будет плохо? Пудель хоть что-то сделал, а мы?… Прячемся в лопухах как последние трусы,… даже верёвок не перерезали.

– Перестань заниматься душеизбиением. От этого толку нет. Смотри,… пудель, совершил очень отчаянный поступок, а что из этого? Ну, прокусил он Симе ботинок, поди, и ногу до крови поранил. Так что нога? – нога заживёт, а через неделю Сима и забудет про этот случай. Вот наши враги перед нами, а пудель где?

– Наверное, где-то затаился, – проговорил Гуделка.

– Это в лучшем случае, – сказал Свистопляс, – а может быть от удара встать не может.

Тут они увидели, как к машинам подошёл больной измождённый пожилой человек и стал о чём-то говорить с Забродиным. Игрушки видели, что такой разговор доценту не по душе, что он нервничает, отводит глаза и злится.

– Такое впечатление, что встретились два хорошо знающие друг друга человека, – заметил Гуделка.

– Только я не вижу радости на их лицах и даже наоборот, – добавил Свистопляс.

– Значит встретились не друзья, а враги… А если подошедший человек доценту враг то…

– То он наш друг, – договорил Свистопляс, – и нам надо действовать заодно и предупредить старичка об опасности.

И тут Гуделке пришла в голову отличная мысль. Он привстал на цыпочки и энергично, что-то зашептал на ухо кентавру.