Старые счеты

Изба, в которой жила семья Сандро да и сам он в перерывах между походами, располагалась почти в самом центре села. Срубил ее отец Марты в подарок молодым, обрадовавшись замужеству дочери. Строение получилось массивное и крепкое, с большой хозяйственной пристройкой и просторным двором. Возводили его на месте старой лачуги, принадлежавшей прежнему старосте, у которого не было детей. Периодически Виктор что-то достраивал и улучшал, и когда тесть ушел из жизни — взял к себе его жену и холостого сына. Теперь вместе с Сандро и его родителями в избе жили еще трое: бабушка Нора, дядя Семен и девушка Вика — приемная сестра молодого торговца.

Стоило путешественникам зайти на двор, как из дверей появился высокий статный мужчина с проседью и небольшим круглым животом, скрытым кожаным фартуком для работы со шкурами.

— Мать, сын вернулся! — крикнул глубоким басом Виктор и с силой сжал отпрыска в объятиях. — Целый и невредимый.

— Как и обещал, — усмехнулся в бороду Сава, когда очередь дошла и до него.

— А-то я не знаю, на кого можно положиться! Заходи, переночуешь. Марта суп из оленины сварила. Чего тебе в своей холостяцкой берлоге делать? А?

— Уболтал — уболтал, да и новости послушать хочется. Чего за беда такая в деревню пришла?

— Все потом, сперва ужин!

В этот момент на пороге появилась хозяйка дома и, грозно уперев руки в бока, посмотрела на своего мужа. Это была невысокая, все еще стройная женщина около сорока лет. Ее серо-голубые глаза стального оттенка переходили с одного мужчины на другого. А ведь не один человек сломался под тем суровым взглядом, которым могла одарить мать Сандро… Однако, сейчас ее серьезное, почти без единой морщины, лицо наконец расцвело приветливой улыбкой.

— Ты почто сына и дорогого гостя на улице держишь? В ну-ка все в дом!

Мужчины не стали спорить и сразу же вошли в сени, пахнущие едой и домашним уютом. Марта крепко обняла Сандро и потрепала юношу по таким же светлым, как у нее, волосам.

— Почто ты меня перед Савой позоришь? — вмешался Виктор. — Уже и поздороваться нельзя!

— Не для того они ноги в пути топтали, чтобы еще и с тобой на пороге стоять. А про позоры твои Сава и так в курсе… — ответила супруга, пропуская торговцев в дом.

Когда Сандро оказался внутри, ему показалось, что отец за его спиной ущипнул мать за бедро и оба родителя тихонько рассмеялись, проходя следом. На столе уже стоял горшок с дымящейся похлебкой и две тарелки. Хозяйка быстро достала еще пару посудин и ложки, и пока все умывались, разлила горячий суп, чтобы он немного остыл.

— Извините, не ждала я больше никого трапезничать.

— А где же остальные? — спросил Сандро, усаживаясь на лавку.

— Вика в зале для общих собраний, мы сейчас поместили туда всех детей и выставили охрану. Она, хотя уже и не маленькая, почитай тринадцатый год пошел, но умница, вызвалась помогать старшим следить за молодняком. Матушка устала и уже легла, а брат на стройке в ночной смене, раньше утра вряд ли вернется. Вы кушайте, кушайте.

— Спасибо за угощение, — произнес Сава и подул на ложку с похлебкой.

— Тебе спасибо, что за оболтусом нашим приглядываешь!

— Мааам…

— Не мамкай! Молчи и жуй, — Марта улыбнулась, рассматривая сына. — Успеете еще наговориться.

Все трое активно заработали челюстями, отдавая должное кулинарному таланту хозяйки. Сама она от мужчин не отставала, и пока все ужинали, стоящий на очаге чайник загремел крышкой, и через минуту по столовой разлился приятный аромат травяного сбора с редкой для этого района корицей. Приправа так полюбилась всему семейству, что очередную порцию сушеных коричневых палочек Сандро приносил почти из каждого своего похода.

После еды, когда питье было разлито по чашкам — Виктор начал рассказ:

— Когда это все началось… Да почитай, на следующий же день после вашего ухода. Только потемнело, как на площади у дома старосты, почти-что ниоткуда возник путник. Странный такой, говорливый. Явно неместный. Наши-то попусту языки не распускают, а этот молотил, как будто травы ядовитой отведал… Все лекарства какие-то предлагал и про охотников выспрашивал. А что за охотники такие толком и не объяснил. Пык-мык, а стоило мужикам в сторону отвернуться, пропал, словно и не было.

Виктор хотел даже сплюнуть, но быстро опомнился, поймав на себе хмурый взгляд супруги.

— Вообще, человек он был очень подозрительный… А судя по морщинам и голосу — старый. Двигался, правда, легко, хотя и таскал на себе горб, что твоя котомка для товаров. Плаща он так и не снял и даже капюшона не скинул. Пропал с концами, а затем, буквально на следующую же ночь в Медвежьем Углу началась череда жутких событий.

— Жутких? — Сава удивленно приподнял брови, рассматривая друга. Что-то, а подобным словечками тот пользовался крайне редко.