Старик и море

Вдруг лодка резко дернулась вбок и снова замерла, затем через несколько мгновений все повторилось. Старик почувствовал едва уловимую прохладу. Он обернулся. На западе от горизонта плыли мелкие перистые облака, подкрашенные алым светом заходящего солнца. Цвет облаков на глазах становился зловеще багряным, и мелкая рябь уже не шла по ветру, а стала накатывать на лодку с другого борта. Старый моряк знал, как начинаются шторма, и только тихо произнес:

– Ну что ж, значит, предстоит пройти еще и через это, – и крепко схватился за борта лодки.

Он безотрывно смотрел на запад, в сторону горизонта, и хладнокровно отмечал про себя, как рябь становится волнами, поднимающимися все круче, и как гребешки волн начинают образовывать пенистые буруны. Затем ветер стал срывать пену с верхушек волн. Старик ждал появления черной полосы вдоль горизонта.

И вот она появилась. Сначала тоненькая и, казалось, безобидная полоса стала разрастаться и вскоре устрашающе закрыла треть неба. Себастьян знал, что времени приготовиться к встрече со стихией у него мало. Еще раз проверил, как закреплены продукты, крепко ли держится веревка вдоль бортов лодки, и намотал на руку свободный конец. Время на все это хватило только-только: все вокруг почернело, очередная волна поставила вдруг лодку вертикально носом вниз. Уцепившись за веревки, идущие по обоим бортам, старик какое-то мгновение смотрел вниз, ожидая, нырнет ли судно вглубь. Он машинально набрал сколь смог воздуха в легкие и затаил дыхание. Но следующая волна резко ударила судно сбоку, швырнув его в сторону, и оно оказалась на воде днищем вниз. Старик успел только вдохнуть снова воздуха, как очередная волна закрутила суденышко вдоль оси от носа до кормы. Себастьян закрутился вместе с лодкой. Он уже не мог понять, где верх, а где низ. Вертясь в этом бешеном круговороте, он каким-то образом успевал вдохнуть свежего воздуха, набирая в то же время в рот и постоянно глотая горько-соленую воду моря. Краем глаза он увидел прямо над собой огромную нависающую массу воды, и в следующий миг она обрушилась на него. Какое-то время он, очевидно, был без сознания, а когда пришел в себя, увидел беснующиеся волны; лодки нигде не было видно. В свете молний старый моряк, держась всеми силами на плаву, искал ее и… не находил.

Хотя он понимал, что это маленькое суденышко не могло его спасти от шторма, но все же за леера, веревки по бортам, можно было держаться, чтобы не утонуть. Стараться плыть в какую либо сторону было бессмысленно, и старик вертелся вокруг себя постоянно накрываемый волнами, кидавшими его в разные стороны, надеясь увидеть спасительное суденышко. В темноте он выкидывал руки то вправо, то влево, надеясь, что вот-вот коснется судна, но… его не было. Силы покидали его, и старик, уже совсем было смирившись с судьбой, произнес про себя: «Святой Христофор!», прекращая бессмысленное сопротивление, как вдруг рука его коснулась веревки. Старик вцепился в нее, и никто не смог бы заставить его разжать кулак, изогнулся что было сил и схватился за веревку второй рукой. Двумя руками он с трудом подтянулся к лодке. Та была до краев наполнена водой, но держалась на плаву.

Только старик облегченно вздохнул и поблагодарил Святого Христофора, покровителя всех моряков, очередной волной лодку перевернуло, и та накрыла старика, больно ударив его своим днищем по голове. Старик от неожиданности выпустил весь воздух, который он только что вздохнул, и проглотил всю воду, что оказалась у него во рту. У него были считанные мгновения на то, чтобы что-то предпринять. И видно, прав был капитан Мартин: чего только не сделаешь, когда захочешь жить. Старик рванул за веревку, обвязанную по борту лодки, и вмиг вынырнул рядом с суденышком, да еще и залез на днище, уцепившись мертвой хваткой за веревки по левому и правому борту, и распластался на скользкой деревянной поверхности. «Ни одна в мире сила не сможет оторвать меня от нее», – только и думал старик и все сильнее и сильнее сжимал веревки. Так его мотало еще несколько часов. Наконец силы стали покидать старика: он почувствовал, как пальцы его разжимаются, а между телом и днищем, под животом, пробивается вода. «Все!» – подумал Себастьян, и пальцы его, последний раз судорожно сжав веревки, стали медленно и неотвратимо разжиматься. Старик, лишившись сил, терял сознание, смутно различая волны вокруг себя и светлеющее небо…

Когда старик очнулся, была ночь. Он не видел ничего поблизости, но понял, что шторм прошел, и чувствовал, как море плавно качает лодку.

Он снова открыл глаза, когда солнце уже всходило. Себастьян осмотрелся: синее небо, гладкое мирное море. Он решил не шевелиться, экономя силы, и лишь когда заметил вдалеке акульи плавники, поджал под себя руки и ноги, хотя понимал, что это его не спасло бы.