Стальной сапог

От стен потянулись тяжёлые всадники, готовиться к бою. Одевали на себя особые доспехи. Дополнительные кольчужные рубахи с толстыми пластинами стали. Пристёгивали латные полосы на бёдра и голени. Потом шли к своим турам. Набрасывали на зверей кольчужные покрывала, одевали на рога смертоносные косы. Вздевали сумки с ручными бомбами. Вставляли в кобуры ручные малые огнебои. Перезаряжать будет некогда, потому у каждого по десятку таких коротких самопалов. Длинные нагинаты, перенятые у ниппонцев пойдут в дело впервые. На грудь каждому туру притягивается ремнями щит. Звери мерно жуют специальную жвачку, и их глаза наливаются кровью… А монги совсем сошли с ума – тысяча за тысячей бросаются на стены града, и даже не могут добраться до него, ложась под градом выстрелов огнебоев. С какой стороны не глянь – всюду валяются мертвецы. Видимо, с тризной по убитому монги поторопились – хабар не гонят. Да славам всё-равно. Разбирать некогда. Не свои, и ладно… Поднёс рог к губам, подал сигнал. Тяжело садиться в седло тура воину. Почти три пуда железа на нём. Даже больше. Зато гарантия вернуться живым с поля боя. Ну, во славу Истинной Троицы, Перуна, Маниту и Бога Солнца – вперёд!!!

…Разошлись ворота среди сплошной железной стены. И сразу оттуда – в упор, дробом, прорезая кровавую просеку в сплошной массе тел. И в месиво – огромные, неуязвимые всадники, сносящие всё на своём пути, рубящие наотмашь, от чьих мечей и лезвий невиданных копий не спасают лучшие доспехи! Страшен удар булатным мечом, раскраивающий всадника на две части вместе с лошадью! Ещё страшнее посвист нагинаты, сносящей всё на своём пути… Туры выносят крохотных, по сравнению с лошадьми славов, степных коняшек, опрокидывают их на землю, давят громадными копытами величиной с добрую миску. Да и боятся лошади быков, тем более, таких, не виданных прежде. Бросаются в стороны, не слушая поводьев. А мечи славов длинны, и копья тоже. И брызжет в стороны кровь, отлетают конечности с зажатыми в них мечами и щитами. Бесполезно. Не спасения… Словно раскалённый добела нож режут монголов, сбившихся в кучу, тяжёлые всадники. И начинает сереть лицом Пхутай, поняв, что нашла коса на камень и эти воины ему не по зубам. Уже жалеет новый вождь монгов, что не послушал покойного Саратая и решил попробовать на зуб неизвестных под алым знаменем. Лихорадочно вспоминает он строки Ясы, что заповедал сам Чингис-Хан… И вопль, страшный вопль ужаса из тысяч глоток. Сколько раз за свою жизнь слышал этот крик каждый монгол, когда убивал всех, кто посмел сопротивляться ему… Но на этот раз кричат сами монги… Из-за горы появляются чудовища. Они плывут по небу. Четыре десятка их. Огромных. Не достать до них ни стрелой, ни арканом, ни осадной машиной. Ибо в небе плывут они, где живёт сам Сульдэ, Бог Войны. Значит, такова его воля. Всё ближе и ближе чудовища, шевелят они своими плавниками, не рычат – значит, взяли след. Унюхали кровь битвы! И град непонятного из бескрайней синевы, когда чудища поплыли над головами монголов…

…Макс сбросил швартовочный канат. Внизу воины Доброги ухватив трос, споро прикрепили его к грузовому возу. Потом закрутили лебёдку. Всё кончено. Сейчас конники проверят оставшихся. Возьмут пару – тройку пленников, чтобы потом развязать им языки о планах Орды. Остальных – на небеса. Ибо чёрное знамя поднял Доброга. Впрочем, командир седьмого отряда воздухолётов тоже прекрасно знает, что означают груды рассечённых на куски человеческих тел, из которых вытопили жир. Так что воевода в своём праве. Закон в Империи один. И может монгам и повезёт, если князь решит не равнять их с жрунами, которых до сих пор ловят по всей Империи и уничтожают без всякой пощады… А вот и воевода. Стоит спокойно, пьёт из фляги воду. Завидел Макса, закрутил крышку, вновь повесил на пояс.

– Здрав будь, Мауберг!

– И тебе исполать, воевода!

– Чего припозднился?

Вздохнул парень:

– Да ветер наверху встречный. Еле выгребли. Слабоваты наши движители.

– Вернёмся в Державу – отпишу махинникам. Пусть думают.

– Благодарствую, воевода.

Кивнул на пылающий Согён:

– Что делать думаешь?

– Ничего. Старший их от помощи отказался. А теперь испрашивать некого. Кто уцелел – с собой заберу. В Хвичжу. Тьфу, язык то какой. Каждый раз ломать надобно! Возьму город под руку Империи. Надоело мне с ними цацкаться. Не знаю, что наместник там, на Островах думает. А по мне – монголы всю верхушку Корё извели, и распоряжаться сейчас здесь некому. Нет, конечно, желающие то поцарствовать найдутся. Не сомневаюсь в этом. Только силы у этих желающих не будет. В общем, так, Марк. Я сейчас отпишу наместнику и князю. Стоять тут буду трое суток. Только место сменю.

Повёл носом.

– Воняет здесь. А вскоре ещё больше вонять будет.

Макс понимающе улыбнулся – это точно…

– Пошли один воздухолёт на Острова – пусть шлют материалы и крепкоруких. Будем ставить крепость. Хвичжу я забираю под руку Империи! И отныне он будет зваться Дальним Градом. Дальградом.

– Понял, воевода. Остальным что велишь?