Стальной сапог

Доброга и сам видел, прильнув к смотровой щели в чугунной пластине. Покончив с Согёном, как он и ожидал, монголы приступили к славам. Накапливались между домой, а потом, вырвались на поле. Для стрельбы из огнебоев было далековато, хотя достать и можно. Он пока решил погодить. Да и воздухолёты задерживались, хотя уже было пора бы им и появиться. Видно, в небе свои законы… Между тем монги пригнали кучу пленников и начали их убивать. Деловито. Спокойно. Рубили трупы на куски, складывали останки в котлы и, разведя под ними небольшие костры, вытапливали жир. Потом сливали его в горшки, опорожняли, снова приступали к жуткой процедуре.

– Киданьский огонь готовят. Сейчас наделают побольше, и в атаку пойдут.

Спокойно пояснил воевода более молодым воинам. Видел он такое, когда ходил с лурами наказывать находников, никак не жалеющих смириться с тем, что желтокожих не пускают дальше определённой черты.

– Огнебои – готовь. Зарядов не жалеть.

И – дикий неумолчный вой из захваченного Согёна. Так кричат смертным криком те, кого сейчас убивают. Без всякой жалости. Старых, молодых. Мужчин, женщин, стариков. Всех подряд. Хуже всего женщинам. Их без всякой жалости насилуют, не взирая на возраст и положение. Доводилось ему видеть жертв таких дел. По три-четыре десятка зараз. Потом – убивают. И хорошо, если сразу. А то вспарывают животы, сдирают кожу с живых, сажают на колья. Жгут и жарят на копьях. Словно жруны… Видно, корёсцы убили кого то очень важного или знатного. Значит… Тризну справляют на свой манер…

– Поднять чёрный стяг!

Золотой Громовник пополз вниз, и со стороны монгов донёсся радостный вопль. Рано радуетесь, твари! Дозорный на вышке прицепил простое мрачное полотнище за трос, потянул. Чёрное знамя смерти. Славы не будут брать пленных. А если кто и попадёт, так ровно до того момента, пока у несчастного не узнают всё, что требуется. Потом – так же, смерть… Всё. Они пошли.

– УрагХ!

Донеслось из-за чугунных стен. Дробь стрел пробарабанила по металлу, ломая древки, вклёпывая наконечники в слоёные пластины вершковой толщины.

– Огнебои – пли!

И сотряслась земля от слаженного залпа тяжёлых крепостных орудий…

…– Что это?!

Испуганно выкрикнул кто-то из десятка, указывая вперёд. Ким Чжун прищурился и ахнул – сорок небесных лодок, шевеля своими плавниками, плыли туда, откуда мчались беглецы. Огромные, с паланкинами под корпусами, увешанными круглыми снарядами, лодки спешили в Согёну. Госпожа Сон И начала останавливать свою лошадь, но Ян Бэк, теперь он ехал рядом с ней, ухватил её лошадь под уздцы. Ким Чжун подскакал к женщине:

– Что вы делаете, госпожа!

– Чужеземцы спасут Согён, моего отца и мужа! Надо вернуться! Может, они ранены, и им нужно оказать помощь!

– Нет, госпожа! Распоряжение вашего почтенного родителя ясно и неизменно. Если же случится чудо, и он уцелел, то нас догонят. А пока мы будем исполнять его последнюю волю.

Чуть помолчал, потом добавил то, что знал сердцем:

– Столица уже пала. Поверьте. Я уже дрался с монголами, и могу уверить вас, что города больше нет.

Она посмотрела на него испуганными, расширившимися глазами:

– Как смеешь ты утверждать такое?!

Впрочем, и остальные смотрели на сотника не менее суровыми глазами, осуждая за неверие.

– Я дрался с ними.

Повторил он.

– В Чольджу было три тысячи воинов, а крепость продержалась менее часа. Согён совершенно не приспособлен к обороне, у него даже нет стен! И войск, способных разбить тридцать тысяч отборных всадников тоже нет! Сколько мы уже едем? Хоть один отряд, идущий на помощь столице, нам попался по пути, госпожа?! Военачальники спасают сейчас собственные шкуры! Им плевать на столицу, на императора, на вашего почтенного отца и прочих министров!

Рванул повод её коня:

– Надо спешить! Иначе и нас перехватят монги! Они любят посылать небольшие отряды, чтобы перехватить беглецов, подобных нам.

Снова подал голос Ян Бэк:

– Ты сам сказал, что отряды небольшие.

– Для них. По сотне – полторы воинов. Как думаешь, нам хватит?

Все замолчали. Спустя мгновение вновь пришпорили коней. Над ними с небольшим шелестом и гулом проплыли небесные лодки, на миг затмив солнце. Ким Чжун с тоской взглянул им вслед – как бы он хотел сейчас драться с монголами на стенах Тобана вместе с господином Чхве У! Но его светлость дал ему чёткий приказ – спасти дочь и внуков. Вывезти их в Ниппон. Значит, он поверил круглоглазым чужакам. Только поздно…. Слишком поздно для Корё…

…– Огонь!

Рявкнули ручные огнебои. И всадники кубарем покатились с коней. Снова ударили тяжёлые орудия, расчищая разрывными зарядами целые поляны. Отточенные тысячами тренировок движения, снова залп за залпом из ручниц. Но монги не отступают. Впрочем, они и тогда, когда Доброга был совсем юным гриднем, тоже не отступили. Полегли все. Но зарядов славам хватит. С запасом. Так. Пока стрелки бьют, пора преподнести монгам сюрприз…

– Седлать туров.