Сталинский неонеп

Оба замысла обретали конкретные очертания лишь постепенно. «Мнимые планы заговорщиков, разделение ролей между ними — всё это грубо, низменно даже под углом зрения судебного подлога. Сталин пришёл к мысли о добровольных признаниях. Здесь не было заранее задуманного плана. Постепенно подбирались элементы человеческого унижения и самоотречения. Постепенно усиливалось давление. Так противоестественная механика добровольных показаний почти естественно выросла из роста силы давления тоталитарного режима» [771].

Помимо этих объективных политических предпосылок, для организации открытых процессов над бывшими лидерами партии требовались и субъективные предпосылки, коренящиеся в натуре Сталина: «нужно было знание человека и его потайных пружин, знание не универсальное, а особое, знание человека с худших сторон и умение играть на этих худших сторонах. Нужно было желание играть на них, настойчивость, неутомимость желания, продиктованная сильной волей и неудержимым, непреодолимым честолюбием. Нужна была полная свобода от принципов и нужно было отсутствие исторического воображения (то есть предвидения неминуемого разоблачения в будущем судебных подлогов.— В. Р.)». Все эти качества были развиты у Сталина в максимально возможной степени. «Он циник и апеллирует к цинизму. Он может быть назван самым великим деморализатором в истории» [772].

Именно эти свои качества Сталин полностью мобилизовал в преддверии великой чистки. Им были использованы в полной мере и животный страх, и готовность выслужиться, и желание любыми способами уничтожить конкурента в карьерной гонке, и готовность пойти на любую низость в борьбе за выживание, и садистские наклонности лиц, которым в подвалах НКВД отдавались в полную власть беззащитные люди, и многие другие худшие человеческие стороны, заложенные в сознании или в бессознательном подполье душевного мира.

Разумеется, Троцкий, точно описавший внутреннюю логику сталинских действий, не мог знать о конкретных событиях, которыми был заполнен год, отделявший «послекировские» закрытые суды от первого открытого процесса над старыми большевиками.

Как сообщил на собрании актива НКВД в марте 1937 года заместитель наркома внутренних дел Агранов, в середине 1935 года Ежов заявил ему: «По его (т. е. Ежова.— В. Р.) сведениям и по мнению Центрального Комитета нашей партии, существует нераскрытый центр троцкистов, который надо разыскать и ликвидировать». В этой связи Ежов как секретарь ЦК ВКП(б) дал Агранову «санкцию на производство массовой операции по троцкистам в Москве». 5 февраля 1936 года начальник секретно-политического отдела Главного управления госбезопасности НКВД Молчанов, докладывая Ягоде о ходе этой «операции», отметил, что следствие показывает «тенденции троцкистов к воссозданию подпольной организации по принципу цепочной связи между небольшими группами» [773].

В начале 1936 года в Москве, Ленинграде, Киеве, Горьком, Минске и других городах было арестовано более 100 троцкистов по обвинению в контрреволюционной и террористической деятельности. 9 февраля заместитель наркома внутренних дел Прокофьев направил местным органам НКВД директиву о «ликвидации без остатка всего троцкистско-зиновьевского подполья… не ограничиваясь изъятием актива». К апрелю 1936 года количество арестованных троцкистов достигло 508 человек [774].

25 марта Ягода в письме Сталину предложил: всех троцкистов, находящихся в ссылке, арестовать и направить в дальние лагеря; троцкистов, исключённых из партии при проверке партийных документов, решением Особого совещания направить в дальние лагеря сроком на 5 лет; всех троцкистов, «уличённых в причастности к террору», расстрелять. Сталин послал эту записку на заключение Вышинскому, который, разумеется, поддержал все эти предложения, подчеркнув, что Ягода «правильно и своевременно поставил вопрос о решительном разгроме троцкистских кадров».

31 марта Ягода направил всем начальникам управлений НКВД директиву, в которой указывалось: «Основной задачей наших органов на сегодня является немедленное выявление и полнейший разгром до конца всех троцкистских сил, их организационных центров и связей, выявление, разоблачение и репрессирование всех троцкистов-двурушников… Следствие по всем ликвидационным троцкистским делам ведите максимально быстро, ставя основной задачей следствия вскрытие и разгром всего троцкистского подполья, обнаружение и ликвидацию организационных центров, выявление и пресечение всех каналов связи с закордонным троцкистским руководством». В тот же день Сталин поручил Ягоде и Вышинскому подготовить соответствующее решение Политбюро, которое было принято опросом 20 мая [775].