Сталин против рептилоидов

– Товарищ Ягода, так как мне вас воспринимать, просто как коллегу или… как члена нашего коллектива? Мы с вами единое целое или вы сами по себе? Генрих Григорьевич, я вас не слышу, это проблемы со связью или вы молчите? Товарищ Ягода. Алло! Генрих Григорьевич… Вы на проводе? Отлично. А, вы просто задумались? Понял. Ну, так как мы будем сотрудничать в дальнейшем? Приятно это слышать, уверяю вас это разумное решение. Вы не пожалеете, что приняли его. Итак, кто работает по этому делу? Эгунд! Ну, конечно, это КРО. Кто бы сомневался. А имён оперативников не знаете? Нет? Жаль. Закрытое дело, и нет информации. Ясно. Жаль, ну да ладно, спасибо за сотрудничество, Генрих Григорьевич. Я сообщу о вашей помощи нашим товарищам, уверяю вас, они это запомнят. До свидания.

Товарищ Толмачёв откинулся на спинку кресла и кнопкой вызвал секретаря:

– Милиционеров мне сюда, потом машину.

– Есть, товарищ Толмачёв.

– Ну.

– Чапыга и Фельдшер в Екатерининской больнице, они живы, Чапа на операции, Фельдшера уже в покои отвезли.

– Хорошо. Хорошо, что татарин с этими дураками не поехал, а то кто бы убийцу потом опознавал бы.

Вошли милиционеры.

– В нашей картотеке есть такой деятель Эгунд, он из КРО. Возьмёте его и привезёте сюда. Только не вздумайте брать его на работе, ждите у квартиры. Ясно?

– Слушаюсь,– отвечал старшина.

Машина остановилась прямо у дома Аплаксиной, и как только Толмачёв открыл дверь, к нему подбежал товарищ и заговорил:

– Товарищ Толмачёв?

– Да, а вы кто?– Владимир Николаевич подал руку для рукопожатия.

– Замначальника отдела убийств Секачёв, МУР. Ждём вас, получили распоряжение ни кого на место преступления не пускать и осмотр не проводить до вашего распоряжения.– Товарищ Секачёв руку пожал.

Они быстро поднялись на нужный этаж, там толпились люди, не меньше десятка.

– Гражданин начальник, да когда уже можно будет домой попасть?– Возмущались жильцы квартиры которые не могли попасть к себе домой.

– Скоро, товарищи, скоро. Сейчас мы всё быстро выясним.– Обещал Толмачёв.

Ему услужливо открыл дверь милиционер в форме, и Владимиру Николаевичу почти сразу пришлось переступить через труп убитой гражданки Коноваловой. Он остановился и огляделся, Секачёв был рядом.

– Да тут целый бой был,– сказал Толмачёв, увидев гильзы от «нагана», что валялись на углу у кухни.

– Так точно, – согласился Секачёв, и протянул Владимиру Николаевичу бумаги,– вот документы погибших.

Документы Жирного и Мадьяра Толмачёв даже и глядеть не стал, а вот документы Буханкина стал изучать внимательно.

– Огонь велся отсюда, шесть выстрелов, – продолжал Секачёв,– очень точно стреляли. Мы отсмотрели всё: ни одной дырки в стенах и потолке. Видимо тут кто-то ещё был, уходил к чёрному ходу, на лестнице много крови, потом его увёз извозчик, найдём извозчика – узнаем, куда делся этот раненый. Я уже отдал распоряжения искать раненого.

Они прошли по коридору мимо горой лежащего Жирного и привалившегося на стену Мадьяра.

– Документы сотрудников МУРа найдены у вот этих двух. Хотя я их у нас никогда не видел. Ну, да ничего, справимся в отделе кадров, выясним кто это и откуда.

Они зашли в комнату.

– Ещё огонь вёлся отсюда, с этого места, стреляли не очень хорошо, три пули в стены и дверь. Тоже «наган». А этого КРОковца – ножом.– Товарищ Секачёв показал, как ударили Арнольда Буханкина.– Насмерть, сразу. В комнате проживала некая Незабудка, по слухам промышляла проституцией. Такая вот картина, товарищ Толмачёв.

– Неприятная ситуация,– наконец произнёс Владимир Николаевич.

– И не понятная.– Соглашался Секачёв.

– А вы член партии, товарищ Секачёв?

– С семнадцатого года, товарищ Толмачёв.

– Что ж, тогда будем разговаривать как партиец с партийцем. Я хочу знать, что вы собираетесь писать в отчёте?

– Всё как есть, четыре трупа, огнестрел и поножовщина.

– То есть, вы напишите в отчёте, что в столице нашей советской родины сотрудники криминальной полиции стрелялись с сотрудниками контрразведки? Как вы думаете, какие будут заголовки в иностранной прессе?

– Не знаю, но думаю…– медленно говорил, товарищ Секачёв обдумывая каждое слово,– думаю…

– Что гражданка Незабудка была шпионка, и проститутка по совместительству и попала в поле зрения и контрразведчиков и МУРовцев одновременно. И когда сотрудники МУРа пришли сюда тут уже был убитый сотрудник контрразведки. После чего Незабудка и её сообщник убили и сотрудников МУРа, а заодно и гражданку, ту, что у двери, как свидетеля. Ясно?

– Ясно, товарищ Толмачёв.– Кивал головой Секачёв.

– А тех людей, что ушли через чёрный ход – искать не нужно.

– А кого нужно? Ну, кроме этой проститутки.

– А это товарищ Секачёв я сообщу вам не позднее, чем завтра. Кстати если вы случайно её найдёте, ничего не делаете, пока не позвоните мне. Ясно?

– Так точно.

Перешагивая через трупы, товарищ Толмачев пошёл к выходу, повторяя:

– Арнольд Буханкин, Буханкин Арнольд. Да.

Вернувшись в кабинет, он уселся в кресло и, не обращая внимания на разрывающийся телефон, позвал секретаря и сказал ему: