Стаб

Я вспомнил, как Крис говорил, что болью после операции он заслужил называться женщиной больше, чем любая реальная женщина. То же самое и со мной. Мэтр сделал меня элиминатором, первым в рейтинге. Такое не каждый мужик сможет. Я ничем им не уступал… пусть только на словах, а не на деле, но какая разница? Я ведь именно этого и требовал — обращаться ко мне как к равному на словах.

— Это тебе придётся смириться, — заявил Рэймс. — Я привык называть вещи своими именами.

Ладно. Кажется, он до сих пор не понял, что эта игра ведётся по моим правилам. Не хочет их принимать? Не надо.

— Итак, вы встретились с ним три года назад, — продолжил он, когда я смолчал. — Три года назад меня на этой планете вообще не было, а значит, мы встретились намного раньше. Когда? И при каких обстоятельствах?

Я задумался. Начал загибать пальцы, считая. После чего ответил:

— Твои пять минут закончились.

Глава 4

Бэлар?

Я его себе не так представлял. Из приютских слухов я вынес лишь отрывочные представления об этом иерархе. Он был известен только своей скандальностью, а не фронтовыми победами. Тем, что подобрал себе в ликторы замкнутого, ничем не примечательного заморыша. Тем, что сбежал во время церемонии посвящения. Тем, что был сыном Хейза — образцового иерарха, на которого молились не только люди, но и эниты.

В общем, моё воображение рисовало под этим именем гордеца, который смотрит свысока на всех подряд: и союзников, и врагов, и энитов, и слуг, и приютских мальчишек, и иерархов. Взрослого мужчину, который ни в грош не ставит правила, для которого нет авторитетов, потому что он силён настолько, что способен противостоять системе в одиночку.

Как дела обстояли на самом деле?

Бэлар — парень, который девять лет прожил на помойке. Алкоголик, который нашёл своё место среди «чистильщиков». Конченый извращенец. Полный псих. И он был вполне счастлив.

Теперь?

Когда важный семейный разговор закончился, и я вновь взглянул на мэтра, я его не узнал. Он был мрачен и молчалив, чрезвычайно серьёзен, и я его таким не видел ни разу даже на самых ответственных заданиях. Он убивал с улыбкой. Каким же образом беседа довела его до бешенства? Заставила почувствовать себя настолько уязвимым?

Когда я шагнул навстречу, собираясь это выяснить, мэтр припечатал меня словами:

— Никогда больше так не делай.

— Что?

— Не потакай ему. Не перечь мне. Если я говорю тебе остаться, ты остаёшься. Ясно?

А я-то думал, должен пройти не один день прежде, чем я привыкну к его имени. Но нет. Стоило ему заговорить этим командным тоном, и я сразу понял, кто стоит передо мной.

Бэлар.

К чёрту это имя. Буду называть его Многоруким.

— Ну прости, я сам не в восторге, что ушёл, — признался я, указывая себе за спину, где стоял Рэймс. — Болтать с твоим заместителем тоже — то ещё удовольствие. Но знаешь что? Я стойко всё вытерпел. Как и ты, правда? Теперь просто поехали домой, а? Я раздобуду тебе выпить, и мы забудем это как страшный сон. Как тебе план?

Не знаю, с чего я решил, что из трясины, в которую я его за собой утянул, так легко выбраться.

— Поехали. — Удивительно, но мэтр обратился не ко мне.

Рэймс обошёл меня, отправившись готовить машину. Я понял, что мы поедем не домой. Не в бар. Забыть, как страшный сон, ничего не получится.

Я вспомнил лица Майлза и Фрика. То, как беззаботно мы с мэтром добирались на наше сегодняшнее задание. Как он улыбался и дразнил меня, а я даже не представлял, насколько счастливыми мы тогда были.

Стиснув ладони в кулаки, я сунул их в карман и нацепил на лицо ту же маску озлобленного на мир энитов существа. Прекрасный мир, в который я так хотел попасть, когда был сопляком-отщепенцем.

С ума сойти, за сегодняшний вечер у меня сбылось три мечты подряд. Я отомстил Рэймсу. Я узнал имя Многорукого. Я, похоже, полноправно мог называться «вещью» иерарха.

Тогда почему мне так паршиво?

Я решил, что когда покину эти стены, мне полегчает. И опять ошибся. Стоило мне спуститься с крыльца, как я увидел байк мэтра и чуть не разревелся.

Многорукий сел в машину. Я залез туда лишь потому, что чувствовал себя и без того провинившимся дальше некуда. Я ненавидел себя за то, что когда-то ляпнул, что хочу прокатиться на ней. Всё, что нужно для счастья, у меня уже было. В моём полном распоряжении.

Рэймс сел напротив мэтра и завёл какой-то важный разговор. Конечно, им было, что обсудить. Наверняка, обстановка в их космической империи изменилась, и Бэлар, как генерал, должен был об этом узнать как можно скорее. Вот только слушал он без энтузиазма. Я видел его отражение в затонированном окне.

Аэромобиль набрал скорость и высоту, и я, вместо того чтобы любоваться сиянием ночного Бореалиса, закрыл глаза и прислонился лбом к холодному стеклу.

С каждой минутой, с каждым новым словом Рэймса я чувствовал себя всё хуже.