Ссыльные

Они избегали друг друга.

Он мыл посуду — даже ту, из которой не ели. Он мыл детей — до потери пульса, пока им всю кожу не стягивало. На сон грядущий рассказывал им сказки, которые никогда не кончались. Как-то Ифа заглянула, когда вся компания свернулась калачиками на большой кровати — слушали Джимми.

— Жила — была, — говорил он, — феечка по имени Пи — Джей, и ей очень хотелось сделать карьеру директора группы.

Ифа не засмеялась. Не улыбнулась.

Она ушла.

Села в кухне и постаралась ни о чем не думать.

Джимми вошел и обогнул ее, стараясь не задеть табурет. Набрал в чайник воды из-под крана.

— Чаю?

— Да. Спасибо.

Сел напротив.

— Ну что, — сказал он. — Как у тебя день прошел?

Она улыбнулась. Не смогла удержаться. Подняла голову — Джимми тоже ей улыбался. И она заплакала. Ей вдруг стало, как закипающему чайнику. Хлынули потоки влажного счастья и облегченья. Ифа протянула руку через стол, и Джимми взял ее. Ифа уже приготовилась сказать: валяй. Собирай свою группу. Потому-то я тебя и люблю.

Свободной рукой она вытерла глаза и снова посмотрела на него. И заметила, что он смотрит на стойку с компактами в углу, между холодильником и стеной.

— Джимми!

— Чего, коза?.. извини… Чего?

— Ты что, на меня даже несколько секунд посмотреть не можешь? Я так плохо выгляжу?

— Да нет, — ответил Джимми. — Роскошно ты выглядишь.

Ифа завопила и вскочила на ноги.

— Слушай, ты, — сказала она. — Ты думаешь, что все знаешь, а вот фиг. К твоему сведению, жена Стиви Уандера не ходила ни с каким пузом, когда он записывал «Внутренние видения». С пузом она была, когда он писал «Песни в ключе жизни», а свой блядский чай залей себе в жопу.

Ифа никогда не говорила «блядь» или «блядский».

Джимми остался сидеть в кухне один. Через двадцать минут они обнялись и снова поссорились. И всю неделю так у них катилось. Куда деваться.

В пятницу Джимми шел домой. По Парнелл, к станции «Тара — стрит». Машину отогнали в ремонт. Марвин и Джимми — Второй залили в бак жидкой грязи из сада.

— Мы ставили эксперимент, — сказал Марвин. — Нефть тоже из земли добывают.

— Только не в Ирландии, — ответил Джимми, засовывая руки поглубже в карманы, чтобы не придушить сынка.

Ну, в общем, шел он по Парнелл — стрит мимо какой-то африканской лавки, и тут его остановило что-то на витрине. Парики, что ли, — целая гроздь там висела. Джимми подошел ближе, пригляделся — он такой Ифе купит, вот этот розовый, по приколу… и тут кто-то с ним столкнулся, прямо сбил его наземь.

— Прассьтите!

Румын, молоденький совсем, это Джимми еще успел заметить, когда голова его стукнулась о бордюр, а по руке проехал курьер — итальянец на велике — итальянец, уже достаточно поживший в Дублине.

— Туп — пой, блить, крет — тин, — проревел он и рванул дальше к Мальборо — стрит.

Пока Джимми поднимали на ноги румынский парнишка и толстая африканка, голова его тряслась. Руке тоже не поздоровилось, болела просто блядски. Но Джимми ухмылялся.

У него появилась группа.

Глава 4 Трудолюбивейшая группа

Здоровой рукой он набил на лэптопе:

Братья и сестры, добро пожаловать в Ирландию. Хотите, чтобы Кельтский Тигр танцевал под вашу музыку? Если да, вас ищет Трудолюбивейшая Группа На Свете. Контакт: Дж. Кроллик по тел. 087–22524242 или пишите на [email protected]. Белым ирландцам можно не беспокоиться.

Можно так написать? А почему нет? Да блядь, это ж его банда. Однако последнюю фразу Джимми стер. Пара старомодных ирландских рокеров будет хорошо смотреться на сцене с остальной кодлой, особенно если на зарубежных гастролях. Господи — зарубежные гастроли. Джимми едва мог усидеть за кухонным столом. Он перечел объявление. Пойдет в «Горячий набор» — там же печаталась объява о вербовке в «Повинности».

Добравшись вечером домой, он все объяснил — и про парики, и про парнишку из Румынии, и про итальянского мудака на велике.

— А как ты понял, что он румын? — спросила Ифа.

— По джемперу, — ответил Джимми.

Пацанам понравились следы шин у него на левой руке.

— Хороший, наверно, велик был, — сказал Марвин.

— У нас только лучшее, — ответил Джимми.

Марвина и Джимми — Второго он заставил рисовать листовку и афишу формата А4. Пока ребятки терзались муками творчества, а Махалия их доставала, Джимми поставил Рубена Гонзалеса, и они с Ифой потанцевали от двери до стола, а между ними танцевали семь месяцев еще не рожденного Кроллика, плюс — минус неделя.

— Как там с погодой? — спросил Джимми.

— Чудесно, — ответила Ифа. — Просто зашибись. Но мне сейчас нужно присесть.

— Вам нравится эта музыка, дети? — спросил Джимми, когда они с Ифой танцевали мимо лэптопа.

— Фигня, — сказал Джимми — Второй.

— Кака, — сказала Махалия.

И Марвин не стал им перечить.

Но у Марвина котелок варил что надо — настоящий папин сын, чего там говорить.