Срывая маски

— Будет целовать мне ноги, — даже не стала отрицать королева, что ее цель маг. — Заставлю его жонглировать на потеху публике. Пусть почувствует, каково это — быть брошенным той, кому отдал свое сердце, как это почувствовала я, — мстительно ухмыльнулась фея.

Майя не спешила соглашаться. Впрочем, как и отказывать. Рыцари-фэйри им бы очень пригодились в битве. Когда тысячи жизней на кону, десятки из которых твои близкие друзья, от такой поддержки глупо отказываться. А Аллан… Что ж, ему будет полезно узнать, каково по ту сторону — когда ты кукла, а не кукловод.

Майя понимала это умом, но от чего-то никак не могла согласиться. Аллан, конечно, редкий мерзавец. Но он мерзавец, доверивший ей свою жизнь.

Впрочем, прямой отказ лишит ее союзника в лице королевы Неблагих. И раз Беатриче решила бить по самому больному, Майе тоже не стоит отказывать себе в этом удовольствии.

— Что ж, я уважаю законы фэйри, — кивнула она. — И знаю, что по правилам при заключении перемирия между Дворами принято обмениваться слугами. Я согласна на десять лет отдать тебе Аллана. Но взамен на этот же срок я попрошу твоего слугу.

Этот обычай Майя вычитала в одной из военных книг о битвах Фэйриленда. Заключая союз обе стороны обмениваются слугами. Это мог быть кто угодно: лучший воин, полезный советник или умелый астролог.

— Выбирай любого рыцаря, — сказала фея.

— Не рыцаря. — Майя оперлась на стол, склоняясь к королеве. — Хочу одного из тех человеческих детей, которых я видела у тебя во Дворе. Девчонку, пытавшуюся отрезать мне прядь.

Лицо феи изменилось. Несколько секунд она пораженно смотрела на Майю.

— Зачем она тебе?

— Я найду ей применение в своем Подземелье, — как можно опасней ухмыльнулась девушка. И заметила, как пальцы Беатриче сжали стол.

— Моих детей никто у меня не заберет, — отрезала фея.

— А разве они для тебя не игрушки?

Королева стиснула зубы, вперив в девушку горящий взгляд. Майя не отводила глаз, сохраняя маску спокойствия. К счастью, в отличии от фей ведьмы могут лгать.

— Тебе ведь не нужен ребенок. Ты просто не хочешь отдавать Маскарона, — прошипела Беатриче. — Ну разумеется. Ты слишком жадная женщина, чтобы делиться хоть одним из своих мужчин.

Майя промолчала.

— Тогда договора не будет. С радостью посмотрю, как город Маскарона разрушат, а затем и Сумрачный Двор обратят в прах.

Фея направилась к дверям.

— У него были милые рожки и волосы цвета утренней зари, — произнесла Майя. Фея застыла перед дверью и развернулась к девушке. — И твои кошачьи глаза, — продолжила Майя. — Он любил играть на свирели и собирать ягоды в лесу. Он приносил их тебе каждый вечер, желая порадовать.

Беатриче пораженно смотрела на нее.

— Откуда ты… Маскарон тебе рассказал? Я убью его!

— Он ничего мне не говорил, — возразила Майя. — Но за хорошую плату в Подземелье можно много чего услышать. Я знаю про твою утрату.

— Ничего ты не знаешь! — прошипела фея. — Мой сын был совсем ребенком! Невинным и добрым.

Майя с сожалением смотрела на королеву.

— У фэйри редко рождаются дети. Это ноша всех бессмертных. Родить хоть одного за сотни лет — большое счастье. И тебе повезло узнать такое счастье.

Фея скривила губы от боли.

— Но ненадолго.

— Это был несчастный случай.

— Несчастный случай? — фыркнула Беатриче. — Я говорила ему не приближаться к людям! Но он всё равно бегал посмотреть на их деревню. А чтобы они не пугались, обращался в олененка. — Ее взгляд почернел, а злость в голосе смешалась со скорбью. — Его застрелил охотник. Спутал с обычной дичью. Железная пуля отравила маленькое тельце моего сына. И я убила охотника и всю его деревню.

— Знаю, — сказала Майя. — Как и знаю, что с тех пор ты стала брать плату человеческими детьми.

— Мне нравилось смотреть, как их матери рыдают, когда я забираю их чадо. Пусть людишки испытают ту же боль, которую до сих пор испытываю я.

— Ты не так жестока, какой пытаешься казаться, — возразила Майя.

— Что? — нахмурилась фея. — Что за чушь?

— Я слышала, что ждет проданных детей в мире фэйри. Из них делают слуг или животных. Игрушек для развлечения и битья. Но в твоем дворе эти дети живут как в раю. И ты бережешь их, воспитываешь, как родная мать.

Беатриче открыла рот возразить, но не смогла сказать ни слова. Это было бы ложью. Пользуясь ее смятием, Майя шагнула к королеве.

— Тебе, как и мне, есть кого защищать. Если Оскария получит Армию, они уничтожат наш город, затем — Сумрачный двор. А потом, как думаешь, куда пойдут? Ко второму по богатству двору — Туманному.

— Я смогу от них откупиться.

— Уверена? Почему же до сих пор не откупилась? Почему следовала за Маскароном на войну? — Майя подошла к фее вплотную, заглядывая той в кошачьи глаза. — Потому что понимаешь: им незачем довольствоваться частью, когда можно взять всё. И как тогда ты защитишь своих детей?

Алые губы феи сжались так сильно, что стали напоминать кровавую полоску.

— Не ты мой враг, как и я — не твой, — продолжала Майя. — И ты знаешь это. Умерь же свою гордыню и подумай, что стоит на кону для нас всех.

Беатриче отвернулась от Майи. Несколько секунд она молчала, сжав кулаки.