Спящий дракон

— К вашему сведению, в мифах и легендах государств Свершившегося Союза в той или иной форме присутствуют герои, которые не только управляли магией безо всяких переходников, но и могли вытягивать ее из-под земли. А в княжестве Альго-Сай-Тар есть пророчество, согласно которому, конец эпохи людей наступит по вине человека. Якобы он будет настолько самоуверенный и узколобый, что станет воровать магию у драконов в таких количествах, что они все-таки проснутся.

— У этих хвостатых почти все пророчества сводятся к тому, что люди самоуверенны и узколобы, и когда-нибудь им за это прилетит, — поморщилась Велислава и тут же задумалась. — Ну, не то чтобы это не было похоже на правду, но… сколько ж магии нужно вытянуть из драконьей цисты, чтобы ее обитатель действительно проснулся? Я имею в виду, за последние лет двести ни один даже с боку на бок не перевернулся… так, погоди. Мы что, серьезно это обсуждаем?

— Похоже на то, — нервно усмехнулась я. — Осталось только предположить, что давление в шахте скакнуло потому, что дракон перевернулся-таки с боку на бок…

Найден как-то странно на меня посмотрел, но промолчал, и я устыдилась. К счастью, Велислава тоже предпочла сменить тему, и мне не пришлось ломать голову, чем бы сгладить впечатление от бредовых предположений.

— Мне другое интересно, — сказала подруга. — Даже если магия по каким-то причинам не замораживает кровь, холодить-то она все равно должна! Если бы Агния не колотило, его и в больницу не отправили бы! Неужели аналогичные случаи не проще искать по симптомам? Пока еще проверят всех работников…

— Видимо, на типичные симптомы уже никто особо не рассчитывает, — задумчиво сказала я.

— О, кстати, о типичных симптомах, — вспомнил что-то Найден, — был у меня один знакомый, работал в больнице на Первом…

Мы с Велиславой переглянулись и отчего-то расслабились, как по команде.

Пока найденыш по любому поводу начинает травить свои бесконечные байки, мир не рухнет. Так, разве что, пошатается маленько…

Домой я собиралась с тяжелым сердцем. То, что утром, после беседы с найденышем, казалось простым и ясным, теперь не укладывалось в голове. Хотен ведь действительно заботился обо мне, несмотря ни на что, а я…

Мама, папа. Кажется, ваша дочь — бесчувственная и неблагодарная скотина.

Я уже здорово сомневалась, что у меня хватит духу еще и на откровенный разговор с ревизором. Но терзалась я напрасно: домик снова встретил меня темнотой, холодом и возмущенно-радостным собачьим лаем. Хотен еще не вернулся.

Купол кое-как держал температуру на отметке в плюс семь градусов. Еще неделя — и топить придется дважды в сутки, иначе Тайка меня не простит…

Я привычно потянулась к выключателю — и, спохватившись, отдернула руку. У Велиславы мы устроили ужин при свечах (Найден все-таки не сдержался и рассказал три тысячи острот про тройнички, незаметно переключившись на байки о них же), а теперь, кажется, мне предстояло романтическое свидание с собственной собакой. Хорошо хоть найденыш остался у соседки, а то представляю, чего бы я наслушалась…

Поймав себя на идиотской ухмылке, я тряхнула головой, прогоняя гримасу с лица, и отправилась искать неприкосновенный запас свечей. Тайка на всякий случай пошла следом — контролировать и путаться под ногами, чтоб жизнь медом не казалась. Пару раз выхватив подсветкой переговорника то собачий хвост, то злодейски мерцающие глаза, я не выдержала и взяла Тайку за ошейник, вынудив идти рядом. Четверолапая поддержка оказалась как нельзя кстати: свечей в кладовке не было. Я уселась на пол и уткнулась носом в пушистый бок.

Тайка героически терпела целую минуту, прежде чем извернуться и смачно облизать мне ухо. Я возмущенно отпрянула, фыркнула, обтерев собачьи нежности о плечо, и взъерошила ей шерсть на загривке.

— Идем, — скомандовала я ей. — Уж буржуйку-то растопить можно и так, а она даст немного света.

Тайка была готова идти хоть на край света. Ей, в отличие от некоторых неудачниц, не предстояло искать дрова на ощупь.

Когда я проснулась, Хотена уже не было. О том, что он все-таки заходил домой, свидетельствовала ополовиненная порция вчерашнего жаркого, прихваченного у Велиславы, и немытая кружка на столе. Я малодушно вздохнула с облегчением и отправилась в проектное бюро. Без автосаней, попавших под запрет наравне с остальными устройствами, работающими на магии, дорога заняла вдвое больше времени, и к моему приезду у крыльца дежурила передвижная медицинская кабинка. Вокруг нее столпилось почти все бюро. Галдеж стоял невероятный.

— Что-то случилось? — настороженно спросила я у Малуши Путиславовны, закутанной в тридцать три слоя.

— Кровь сдаем на анализ, — взбудораженно отозвалась начальница. — Должны были только завтра, но у медиков нашлось окошко. Так что давай, занимай очередь. Кто сдал — идет беседовать со следователями, а кто сдал и побеседовал — приводить в порядок архив.

Кто бы сомневался.

— А результаты анализа? — наивно спросила я.

Малуша Путиславовна взглянула на меня, как многодетная мать — на любопытного трехлетку.