Спаситель мира

– Н-не знаю, п-почему я так выразилась, – запинаясь, пролепетала она. – Я уже шестнадцать лет живу в Америке, в декабре будет семнадцать.

– Все в порядке, мисс Хеллер. Пожалуйста, продолжайте.

Глянув на сосредоточенное лицо детектива, Виолет поняла: пора отвечать на вопрос, но дала себе еще несколько секунд на то, чтобы разобраться в воспоминаниях. Прежде чем озвучить, хотелось поднести каждое к свету, проверить, убедиться. Волноваться было нечего: картинки прошлого воскресали с фотографической четкостью, словно кадры на развернутом рулоне пленки. Виолет могла сколько угодно перематывать их вперед-назад и воспроизводить любые детали.

– Сад окружала низкая кирпичная стена примерно в рост с Уиллом… – Виолет откашлялась. – Ричард возился в саду целыми днями: поливал, удобрял, пропалывал. Он был очень строгим, даже нелюдимым, но с Уиллом ладил прекрасно. Ричард навалил на грядки столько компоста, что до овощей дотягивался, лишь поднявшись на лесенку. Однажды его помидоры завоевали призовое место на районном конкурсе. Ричард получил медаль и хранил ее на кухне. – Виолет покачала головой, припоминая какую-то подробность. – Четыре грядки помидоров занимали полсада – ну да вы знаете, дворики в Парк-Слоупе совсем крошечные, – а за ними зеленела малюсенькая лужайка. Там стояли чугунные стол и кресло, на котором не сидел никто, кроме Уилла. Высокие помидорные грядки заслоняли стол от дома, получалось уединенное местечко. Уилл его обожал… – Виолет запнулась. – Детектив, не стоит так подробно конспектировать. Мой свекор умер почти три года назад.

– Мисс Хеллер, мне так проще следить за ходом рассказа. – Латиф поднял голову. – Вас смущает моя писанина?

Виолет пожала плечами, и карандаш Латифа снова забегал по бумаге. Сухость голоса и внешняя невозмутимость свидетельствовали о том, что он вполне доволен ее рассказом. Теперь пленка разматывалась куда быстрее, и Виолет едва успевала комментировать самые яркие кадры.

– Случилось все в воскресенье. Я готовила клецки из хлебных крошек на кухне Ричарда. Это старое австрийское блюдо, и я чувствовала себя древней старухой! – хохотнула Виолет. – Уилл с дедушкой чинили шпалеры в подвале. Я захотела, чтобы сын попробовал соус, вышла на лестницу и крикнула его. Ричард ответил, что Уилл в саду.

– В то время у вашего сына были близкие друзья?

– Нет, – быстро проговорила Виолет. «Точно оправдываюсь», – подумала она, но следующая фраза прозвучала еще резче: – Свободное время он проводил один или болтался в саду с Ричардом.

Латиф коротко кивнул, словно Виолет ответила именно так, как он ожидал. «Ему пригодятся любые детали, – решила Виолет. – Интересно, если заболтаюсь, детектив меня остановит?»

– Продолжайте, мисс Хеллер!

Виолет набрала в грудь побольше воздуха.

– Я вышла в сад и огляделась. Не заметив Уилла, я ничуть не удивилась: он целыми днями просиживал на своем креслице, читал комиксы и рисовал. Он сам придумывал истории, в основном о супергероях, и рисовал к ним смешные картинки. В некоторых фигурировала я, главным образом в ипостаси злодейки. Уилл окрестил меня мисс Ликвидацией и изображал в черной каучуковой накидке… – Виолет криво улыбнулась. – Будь вы психотерапевтом, удвоили бы внимание!

– Я весь внимание, мисс Хеллер.

– Знаю… – Виолет чувствовала себя неловко, эдакой неприятной особой или неумелой актрисой, пробующейся на роль. – В руках у меня была ложка с соусом, на плите – ужин, поэтому следовало просто крикнуть сына, но такой мысли даже не возникло. Сейчас вспоминаю, что, открывая дверь черного хода, наоборот, старалась не шуметь… – Она осторожно подалась вперед и, зажмурившись, прислушалась, как стул скрипит под ее весом. – Не думайте, что я рассчитывала застать Уилла за чем-то постыдным! Не-ет, только за своими комиксами, он ведь часами их рисовал.

– Что вы обнаружили в то воскресенье?

– В то воскресенье? – озадаченно переспросила Виолет. Яркий кадр на пленке воспоминаний неожиданно померк, и пару секунд она не видела ничего. – В то воскресенье я прошла в глубь сада – шагов десять, не больше – и обнаружила Уилла ничком лежащим на траве.

Латиф изучал плитки потолка и задумчиво жевал тупой конец карандаша – определить, слушает он или нет, было невозможно.

– Продолжайте, мисс Хеллер!

– Я опустилась на корточки и перевернула Уилла. Помню, двигалась почти бесшумно, словно боясь привлечь внимание. Его глаза были открыты, но показались мне… – Виолет запнулась, подыскивая нужное слово. – Пустыми, как у дорогой куклы. Я где-то слышала, что лунатиков будить опасно, только Уилл очнулся от первого же моего прикосновения, по крайней мере взгляд тотчас стал осмысленным. Сын поднялся, с моей помощью пришел в дом, а потом мы с Ричардом уложили его в постель.

Заметив, что Латиф перестал конспектировать, Виолет вопросительно на него взглянула, но детектив жестом велел продолжать.