Спасатель

Отряды сошлись вплотную, однако начинать битву ни одна из сторон не спешила, а добровольно отдать требуемое Тит явно не собирался. Я подумал было опять вызвать супостата на поединок, но вспомнил, что броню-то впопыхах надеть позабыл. Дело плохо. Ситуация напряженная, выхода не видно, вот-вот подоспеют хошучи и тогда прольется кровь. Но Ярик ждать, пока я найду оптимальное решение, не стал и, соскользнув с седла, юркнул под брюхом цвеневского коня. К счастью, жеребец не обратил внимания на знакомого мальца, а то мог бы одним ударом копыта покончить и с князем, и со всеми нашими надеждами. Оказавшись позади лошади, мальчик успел, прежде чем его схватили, выхватить свой детский меч и рубануть им бедному животному прямо по сухожилию. Не ждавший такой пакости боярин рухнул вместе с комонем, придавившим ему ногу, и, в придачу, пребольно стукнулся о землю.

Юный воин вихрем метнулся к нему и направил острие меча прямо в лицо беглому боярину.

– А ну говори, израдец, куда Алсу подевал?

Вои с обеих сторон замерли, не смея вмешаться в поединок. Хочет княжич своего боярина проучить, так это его полное право. Почто чужую девушку восхитил[53]? Конечно, восхищение невест все еще оставалось в чести у воинской касты, но только если речь шла о враждебном племени. Украсть же что-нибудь у своего господина доблестью считаться никак не могло. Да и вид подоспевших хошучи, изрядившихся к битве, не располагал к эскалации конфликта. Потому черниговские бояре демонстративно запахнули плащи, показывая, что не собираются хвататься за оружие, и в колготу Ярика со своим нерадивым подручным не встревали.

Оглядев с мольбой городецких и великокняжеских бояр, Цвень понял, что сочувствия к нему никто не испытывает, и нехотя сдался.

– Забирайте, – процедил Тит сквозь зубы. – В красном возке она, среди мехов.

В указанной кошевке наличествовали лишь тюки с куньими шкурками, однако девушек в этом ворохе мы не нашли. От пленниц остались только перерезанные ремни, которыми их опутывали похитители. Не на шутку встревожившись, мы вместе с черниговцами рассыпались по лесу и кинулись искать пропажу.

– Алсу, Нюша, вы где? – хором начали кричать кмети, еще недавно подумывающие о взаимном смертоубийстве.

Увы, но все безрезультатно. Мне уже привиделся гнев Батыя, вопрошавшего, куда дели его дочку, и почудились многочисленные тумены под стенами Козельска, но вдруг тоненькие голоски откликнулись на наши призывы. Далеко, однако, успели уйти чертяйки. Через минуту у нас с Яриком на шеях повисли попискивающие от радости пушистые создания, что-то восторженно лопочущие об отважных витязях, и я, наконец, смог перевести дух. Слава Времени, битвы сегодня не будет.

Эпилог

Последний раз князья, иерархи и вящие бояре – участники козельской войны – собрались вместе. Снова свидеться нам доведется не скоро, если мы вообще когда-нибудь встретимся в прежнем составе. Дела не ждут, и так из-за свадьбы столько времени потеряли.

Чтобы пресечь все поползновения на завидную невесту, Алсу сразу же после освобождения окрестили и тут же обвенчали с Ярославом. Для народа празднование в честь неслыханной победы и свадьба слились в одно сплошное гуляние, шедшее три дня. Довольные и окончанием войны, и малыми потерями, и богатой добычей, козельцы веселились от души. Даже строгий протоиерей охотно закрывал глаза на некоторые вольности, и с утра до вечера хмельные напитки лились рекой, гудцы играли песни, а народ играл пляски. Только воеводы беспокойно носились по всей крепости, проверяя дозоры и внимательно осматривая окрестности. Ни малейшего доверия к степнякам никто не испытывал, даже при том, что хан находился здесь же в городе, на положении полузаложника, а его нойоны пили вместе со всеми. Я метался вместе с остальными боярами и потому никаких этнографических заметок о свадебных нарядах и обрядах составить не успел.

В разгар празднования явился Субэдэй, бросивший мародерствовать по окрестностям и поспешивший на спасение Батыя. К счастью и для него, и для нас, спасать никого не пришлось, а то исход был бы непредсказуем. Вопреки моим опасениям урянхаец предпочел сделать вид, что все в порядке. Да ведь и в самом деле – Чингизиды целы и невредимы, ячмень для своих коней и говядину для цириков монголы получили. Что еще надо? Ах да, еще нужна добыча, но её поделили по-честному. Монголам вернули большую часть, но большую лишь по объему, а не по стоимости. То есть серебро и куньи шкурки мы в основном забирали себе, а белок и меньшую часть гривен возвратили грабителям. Кстати, больше всего досталось Ярику. Памятуя, что без предпринятых мною мер и Вщиж, и Козельск могли погибнуть, городецкому князю выделили аж четверть всей добычи. Но все равно никто в накладе не остался. Таких денег, что получили на руки Святослав с Василием, даже великие князья сроду не видывали. Кстати, долю черниговской дружине пересчитали, и то, что гридни недополучили, отправили обозом в Киев. Во-первых, честность в дележе добычи – главная добродетель воинов. А во-вторых, нам незачем портить с ними отношения.