Спасатель

– Упущенное время арканом не поймаешь. Хотите воевать, так и скажите. Мы сегодня начнем готовиться к осаде.

Йисур кивнул, соглашаясь с советником, и прямо спросил:

– Что решили?

Отец Григорий откашлялся и демонстративно встал, показывая, что собирается уходить.

– Мы передадим слова нойона нашему князю и главному воеводе. Они решат, как быть.

– У них глаза не закрытые, уши не заткнутые, – раздраженно пресек наши увиливания темник. – Они к вам прислушаются и сделают так, как вы им скажете. Так что вы им посоветуете?

Что же ответить? Врать нельзя, этого монголы очень не любят. Сказать прямо – можно головы лишиться. Спасибо греку. Изворотливый византиец, умудрившись прямо не солгать, заверил нойона, что наши князья соблюдают клятву верности, и пока Михаил не оставит Чернигов, Ярик с Василием будут ему преданы. Но сидеть Михаилу в Чернигове недолго, ибо Ярослав Всеволодович хочет покинуть Киев и уже собирается в путь. Залесские окраины, даже разоренные войной, внуку Долгорукого куда дороже, чем древняя столица Руси, давно утратившая свои богатство и великолепие. Тогда Михаил Всеволодович непременно ринется скорее занять опустевший киевский стол, а наиболее вероятному претенденту на Чернигов, Мстиславу Глебовичу, мы роты не давали. Вот тогда и можно будет поговорить о смене сюзерена.

Йисур, поразмыслив, согласился с доводами и даже решил послать гонца к хану, посоветовать не мешать Ярославу проехать к себе во владения. Впрочем, помешать монголы и не могли. Путь князя лежал вверх по Днепру, через смоленские земли, и дружина Ярослава легко сметет малые татарские дозоры, которые только и могли встретиться ей по пути.

Вернувшись целыми и невредимыми, послы ринулись в церковь ставить свечи, а я засел за расчеты. Для постройки аэростата у меня уже имелся приличный запас шелковых тканей, прикупленных по дешевке, но воплощению проекта в жизнь должно предшествовать цифровое моделирование. Припоминается, что подъемная сила горячего воздуха составляет примерно триста граммов на один кубометр. Для какой температуры воздуха эта константа рассчитана, мне, правда, неизвестно. Неясно также, насколько мы сможем разогреть воздух в шаре, так что эта величина, можно сказать, среднепотолочная. А еще надо учесть, что процесс, происходящий внутри аэростата, отнюдь не изотермический, а скорость охлаждения рабочего тела современной, то есть древнерусской науке также неизвестна.

Ну ладно, подъемную силу пока примем за константу, а как рассчитать вес корпуса летательного аппарата? Тут на помощь пришли школьная формула расчета площади поверхности шара и полузабытая книжка об истории аэронавтики: пять метров шелковой ткани, пропитанной сколькими-то слоями лака, весят ровно один килограмм. Что за дымонепроницаемый лак тогда использовался, я, понятно, никогда не узнаю, но можно оттолкнуться от этой цифры.

Итак, считаем. Сначала попробуем узнать параметры маленького четырехметрового шара. После недолгого кропления над берестой и вычислений столбиком у меня получилось, что его объем равен тридцати трем кубометрам с подъемной силой десять кило. Площадь же составляет пятьдесят метров драгоценного шелка, который потянет ровно на те же самые десять килограммов. То есть, если формулы я вспомнил правильно, наш шар не взлетит.

Ладно, возьмем тогда вдвое больший аппарат – восьмиметровый. Вес оболочки увеличится в четыре раза, а подъемная сила в восемь раз. И тогда, если расчеты не врут, первый в мире летательный аппарат поднимет сорок килограммов груза. Взрослым мужчинам стать первыми аэронавтами не суждено, а вот какой-нибудь подросток легко поднимется в воздух и провисит там, хм, некоторое время. Хорошо бы построить девятиметровый аэростат, но сырья недостаточно. Вообще-то шелка у меня набралось даже поболе, чем двести квадратных метров, но мы же не можем просто сшить все куски вместе. Их придется обрезать, так что хорошо, если этого хватит.

Не откладывая дела в долгий ящик и собрав ближайших советников, пригласив заодно отца Григория, я объявил им, что собираюсь строить монгольфьер.

– Монголы чего? – недоуменно переспросил Фрол.

– Э-э-э… огромный мешок, заполненный дымом, который взлетит вверх вместе с грузом.

В старинных деревянных городах пожары были постоянным бедствием, и все не раз наблюдали, как из пламени вылетали целые головешки, так что в подъемной силе горячего воздуха никто не сомневался. В качестве наглядного примера я достал заранее приготовленный шелковый кулек и поместил его над курильницей, заполненной горячими углями. То, что модель воздушного аппарата взлетела к потолку светлицы, никого особо не удивило, хотя мысль приподнять таким способом человека показалась занятной.

– Так значит, если такой мешок сшить очень большим, он и с человеком вспорхнет? – переспросил Плещей.

– С тобой нет, – ухмыльнувшись, поддел товарища Тимофей. – Тебя и лошадь-то не всякая увезет.

– Гридня действительно не осилит, – подтвердил я. – Шелку у меня маловато, и шар только отрока поднять сможет.