Созидайте дух!

Криминологи во всем мире сходятся во мнении, что после 2–3 лет отсидки в психике человека происходят необратимые изменения. Наказание не устраняет дурные наклонности, а только усиливает их. Чем больше срок, тем больше вероятности, что преступник снова совершит зло. После 2–3 лет он практически не способен вписаться в нормальное человеческое общество. Поэтому судьи в европейских странах стараются назначать минимальные срока даже за серьезные преступления. Результат — минимальный рецидив, о котором мы не можем даже мечтать.

В перевоспитании нет мелочей

Но немалое значение имеет при этом, в каких условиях содержатся арестанты.

Один из мостов в Лондоне покрасили в черный цвет. И этот мост стал притягивать самоубийц. Спохватились, перекрасили мост в зеленый цвет, и число самоубийств на этом мосту резко уменьшилось.

Совсем не случайно эсэсовская форма была черной — это цвет страха. Наконец, это цвет ночи, безнадеги, траура. И вот надо же — такого цвета униформа заключенного в России. Пожалуй, нигде в мире такого нет (повсюду светло-зеленого, светло-синего цвета и т. п.), только у нас.

Заключенный склонен к депрессии, но именно одежда в первую очередь к этому его и склоняет. Но и тюремщики склонны к раздражительности и агрессии тоже в немалой степени оттого, что постоянно видят перед глазами черную массу заключенных. Они первыми должны были бы потребовать смены цвета — хотя бы ради своего психического здоровья.

Половая изоляция

Но есть еще одна большая помеха в перевоспитании. Это половая изоляция. У нас считается, что если заключенный будет иметь женщину более-менее регулярно, но это будет облегчать тяжесть наказания. А если преступник не прочувствует свою вину, наказание теряет всякий смысл. То есть половая изоляция — часть кары.

Половая изоляция вынуждает заключенного заниматься самоудовлетворением, а онанизм озлобляет.

Если наказание еще больше озлобляет преступника, много ли смысла в нем?

Даже в годы массовых репрессий мужские и женские зоны ставили рядом. А довольно часто мужчин и женщин содержали в одной зоне. И никакой униформы не было. Ни черного цвета, никакого-то другого. Заключенные были одеты во все своё. В то время их даже не стригли наголо!

Эта стрижка — самое простое унижение, входящее в понятие «тяжесть наказание», которое ничего не стоит отменить. И кое-где начальники колоний идут на это, добиваясь ощутимого результата. Заключенные, больше похожие на себя, начинают чувствовать свое человеческое достоинство и соответственно себя вести.

Вот где соль! Чем меньше наказание унижает заключенного, тем больше в нем воспитывающего воздействия.

Наказание лишением свободы, возможности видеть близких — вполне достаточная кара. Присоединение к этой каре каких-то других, унижающих наказаний, превращают эту главную кару в издевательство.

Нужны ли комментарии?

У нас декларируется перевоспитание преступников через труд. Заключенные валят лес, шьют рукавицы и телогрейки и т. п. В результате рецидив сегодня — 48 %. Кстати, почти вдвое выше, чем в 1988 году…

В США не верят в исправление через труд, отсидка там — только кара и никакой трудотерапии. При этом в тюрьмах выпускается 30 % всех компьютеров и сложного авиационного и медицинского оборудования. В результате рецидив там 50–60 %.

Как кормят в наших колониях, читателю наверняка известно. В тюрьмах США тоже не ресторан. Но раз в день — мясное, два раза — овощи, сколько хочешь. Раз в день — апельсин, яблоко или банан

В ком «сидит» преступник

МВД и ФСИН занимаются профилактикой преступлений. Но чаще всего на той стадии превращения человека в правонарушителя, когда он уже попал в поле зрения сотрудников правоохраны.

Между тем, первые признаки того, что в человеке «сидит» преступник, можно обнаружить гораздо раньше.

Если бы эти признаки знали все люди, они могли бы вовремя обратиться в полицию. Только в этом случае особое значение имеет доверие людей к полиции. Слишком уж интимны некоторые из этих признаков.

Итак, потенциальный преступник… ребенок, подросток, юноша, взрослый:

Не любит учиться, ненавидит школу и учителей. Во множестве случаев это олигофрен или перенесший родовую травму.

Не любит читать, не может научиться правильно писать на родном языке.

Склонен к мелкой пакости исподтишка. Жесток к слабым сверстникам, животным, птицам.

Не чувствует любви к родителям. В некоторых случаях желает им смерти.

Неодолимо тянется к улице, к себе подобным сверстника, хотя и там ему плохо, если он не занимает лидирующей позиции.