Создатели искусственного гения. О бунтарях, которые наделили интеллектом Google, Facebook и весь мир

В первые дни 2017 года Институт будущего жизни провел еще один саммит⁶¹⁰, на этот раз в крошечном курортном городке Пасифик Гроув, расположенном в средней части калифорнийского побережья. В Пасифик Гроув, в окружении вечнозеленой растительности раскинулся огромный отель Asilomar, место проведения многочисленных конференций, где зимой 1975 года собрались ведущие генетики мира, чтобы обсудить, не приведет ли их деятельность по редактированию генов к гибели мира. Теперь там собрались разработчики ИИ, чтобы еще раз поговорить о том, не содержится ли такой же экзистенциальный риск в искусственном интеллекте. Там присутствовали Альтман, Маск и большинство других крупных деятелей, связанных с OpenAI и DeepMind⁶¹¹. На второй день конференции Маск появился на сцене как участник круглого стола⁶¹², посвященного идее сверхразума. Каждого из девятерых участников дискуссии спросили о возможности реализации этой идеи⁶¹³, и все они, передавая микрофон друг другу, сказали «да», пока микрофон не добрался до Маска. Он сказал: «Нет»⁶¹⁴, – и по аудитории пробежал смех. Во что он верил, уже знали все. «Мы движемся либо к сверхразуму⁶¹⁵, либо к концу цивилизации», – сказал он, когда смех утих. В продолжение дискуссии Макс Тегмарк спросил, как люди смогут жить рядом со сверхразумом⁶¹⁶, когда он появится, и Маск ответил, что для этого потребуется прямая связь между мозгом и машинами. «Все мы уже киборги⁶¹⁷, – сказал он. – Каждый из нас уже неотделим от своего телефона⁶¹⁸, компьютера и всех этих мобильных приложений. Они стали неотъемлемой частью нас, и каждый из нас уже сверхчеловек». Единственное ограничение, пояснил он, заключается в том, что люди не могут пользоваться своими приложениями достаточно быстро. Интерфейсу между мозгом и машиной не хватает скорости, «пропускной способности»⁶¹⁹. Люди по-прежнему используют «мясные палочки»⁶²⁰ – свои пальцы, – чтобы вводить текст в свои телефоны. «Мы должны преодолеть это ограничение⁶²¹ с помощью высокоскоростного подключения к нейронной коре».

В какой-то момент Орен Эциони, глава Института искусственного интеллекта имени Аллена, вышел на сцену и попытался сдержать фантазии участников⁶²². «Я слышу, как многие люди много всякого говорят⁶²³, не владея информацией, – сказал он. – Я призываю каждого задуматься: “Эти утверждения действительно основаны на фактах или это спекуляции?”» Но большинство присутствующих приняли сторону Маска. Это был спор из категории тех дискуссий, которые все чаще разгорались на подобных мероприятиях и в которых невозможно одержать победу. Ведь это был спор о том, что произойдет в будущем, а это означало, что каждый мог говорить что хотел и его невозможно было опровергнуть. Но Маск как никто умел использовать такие споры в своих интересах. Несколько месяцев спустя он представил новый стартап под названием Neuralink⁶²⁴, подкрепленный 100 миллионами долларов, который был нацелен на создание «нейронного кружева» – интерфейса между компьютером и мозгом – и располагался в том же самом офисе, что и OpenAI.