Совсем как ты

В августе Ханна предложила Джозефу съездить куда-нибудь на пару деньков, чтобы лето не прошло совсем уж впустую. Оба вкалывали: Джозеф по обыкновению мотался с места на место, а Ханна работала на полную катушку в одном из стейк-ресторанов Сити. Неделя выдалась жаркой, и они валялись нагишом на кровати Джозефа, слушая через открытое окно доносившуюся с улицы музыку.

– И куда ты хочешь поехать? – спросил Джозеф.

– Куда-нибудь к морю.

– Здесь, в Британии?

– Конкретно – в Англии. Махнуть, к примеру, в Брайтон или еще куда-нибудь. В Сассекс. Или в Дорсет.

– В Дорсет. Хм.

– Чем тебе не нравится Дорсет?

– Дорсет – нормальное место. Кстати, меня уже туда зазывали.

– Серьезно? Я бы поехала. Родные места Гарди как-никак.

– Мне это ни о чем не говорит.

– Ну, Томас Гарди? Писатель?

– Впервые слышу.

– О боги.

Она расхохоталась, но Джозеф понимал, что в данный момент сам роет себе могилу. А разве у него есть выбор?

– «Джуд Незаметный», «Тэсс из рода д’Эрбервиллей». Гарди много писал о Дорсете. Короче. Охотно смотаюсь туда на пару деньков. К тому же я в тех краях еще не бывала.

– Можно, пожалуй, но…

– Но меня туда не зовут?

– Вот именно что зовут. Конкретно тебя.

– И кто же?

– Помнишь Люси, у которой двое мальчишек? Они там отдыхают.

Ханна знала, что Джозеф дружен с Люси и ее сыновьями, но не знала, какие отношения связывают Джозефа и Люси, а он не спешил ее просветить.

– И что же, она спрашивала, не хочу ли я приехать?

– Ага.

– Так в чем проблема?

– Ты понимаешь, что там будут дети?

– Я люблю детей.

– И еще я не уверен, что вы с ней найдете общий язык.

– А чем она плоха?

– Да ничем. Она душевная.

У Ханны вырвался смешок притворного возмущения.

– Так-так. Значит, это я чем-то плоха?

– Если я сомневаюсь, найдете ли вы общий язык, это вовсе не значит, что одна из вас плоха.

– А что же еще это значит?

– Просто вы очень разные. День и ночь. Масло и вода.

– Как же тебе удается ладить с нами обеими?

– Пристроился посерединке.

Все это сущий бред. И кстати, Ханна, доведись ей познакомиться с Люси, решит, что у него не все дома. Ханна – молоденькая, Люси – в возрасте. У Люси есть дети, у Ханны – нет. Впрочем, если пренебречь этими различиями, у них много общего. Обе спокойные, юморные; любят книги и, вероятно, за последние две недели прочли больше, чем Джозеф за весь срок после окончания школы. Обе симпатичные, компанейские, но при этом, насколько виделось Джозефу, каждая находится на периферии своего круга. Скорее всего, если Джозеф поедет в Дорсет с Ханной, эти красотки сдружатся так, что клещами не растащишь.

– А условия хорошие?

– Один знакомый пустил ее пожить. От моря близко, есть бассейн. И еще гостевой домик, бывший сарай, где мы можем остановиться.

– Мне бы таких знакомых.

– С этим чуваком она, ну, типа задружилась. Писатель. Обеспеченный.

– А зовут как?

– Майкл.

– Н-да, сразу стало понятнее.

– По-твоему, я в писателях большой спец?

– Он там будет?

– Вряд ли. Сейчас он со своими детьми во Франции. В общем, Люси переживает, что ее мальчишкам будет скучно, вот она и позвала меня попинать с ними мяч, занятия какие-нибудь для них придумать.

– А я чтобы лежала с книжкой у бассейна. Давай начистоту. Если эта женщина хуже Гитлера, если она хуже самого Бориса Джонсона, я все равно хочу поехать. Что она мне сделает? Зашвырнет мою книжку в воду? Я, между прочим, никогда не жила в доме с бассейном. А ты?

– Я тоже, но…

Джозеф надеялся, что это «но» само по себе прозвучит многозначительно. Он никогда не жил в доме с бассейном, но… Должно же быть какое-то «но»? Не обязательно. По крайней мере, на ум ничего не приходило. Джозеф начал сознавать, что дело всей его жизни, если, конечно, у него такое появится, не станет результатом какой-либо стратегии. Стратег из него никудышный. Каждый его замысел казался стоящим, но лишь до тех пор, пока не появлялся новый, прямо противоположный. Вот только что он ей втолковал (и сам в это поверил), почему не надо ехать в Дорсет, а теперь расписывает, как там здорово (и сам в это верит). К гадалке не ходи – придется ехать в Дорсет.