Совсем как ты

– Да.

– Ка-а-а-айф, – протянула Джез, обнимая его сзади.

– Чая хочешь?

Она разжала руки.

– А водки не нальешь?

– Водки?

– Ага. Что, нельзя?

– Можно. – Он пожал плечами, но это движение почему-то свидетельствовало об обратном.

– Я ведь не собираюсь нажираться. Просто охота – сам понимаешь… немного расслабиться. Выпьешь со мной?

– Нет, мне и так хорошо.

– По тебе не скажешь.

– В смысле?

– Ну, не знаю. Напряженный весь, «да, нет».

За всю поездку в автобусе он почти ничего не сказал, а Джез все время зависала в телефоне. В какой-то миг она взметнула телефон вверх и сделала их совместное селфи. Показала снимок Джозефу. Он еще подумал, что сидит с озадаченным видом. Джез тут же куда-то запостила их фото или кому-то отправила, но Джозеф не спросил куда и кому, а она сразу вернулась в «Инстаграм».

Он знал, что водка в доме есть. Они с матерью пили очень мало; эту бутылку кто-то принес к рождественскому столу. Практически непочатая, она лежала в морозильнике.

– У тебя есть чем разбавить? Кока-кола?

– Нет. Мы кока-колу в доме не держим.

– Ну, ты приколист, – сказала Джез. – Водки ему не надо, кока-колы не надо…

«Пирога с курицей не надо, секса не надо, – мысленно подхватил Джозеф. – Что ж это такое?»

– Апельсиновый сок будешь?

– Может, коктейль предложишь?..

Он планировал в какой-нибудь момент сказать «да», но смешивать коктейли не имел никакого желания.

– А я «отвертки» хлебну.

Он достал из холодильника сок, а из морозильника – бутылку и принес пару стаканов. Джез наблюдала, как он наливает водку.

– Маловато будет. Даже не почувствуем.

В нем всегда жило… Он даже не знал, как это называется. Самоотречение? Послушание? Нечто связанное с церковью? В основном это чувство происходило из желания как можно дольше поддерживать форму. Вес его не менялся с восемнадцати лет, а фигура была для него важна. Джозеф терпеть не мог пироги с курицей, кока-колу, водку. Он даже огорчился, что не испытывает интереса к Джез. Это ведь никак не связано с фитнесом. И с церковью тоже.

– Я даже не знаю, чем ты занимаешься, – сказал он.

– В универе учусь.

– Да? По какой специальности?

– Туризм и гостиничный менеджмент, в Саут-Бэнке. На последнем курсе.

– А что потом?

– Откуда я знаю? В гостиницу, наверно, устроюсь. Только не здесь. Хочу из Англии уехать.

– Тебе тут не нравится?

– А кому тут нравится? Мрачно, цены задраны, дождь круглый год.

– А я не возражаю.

Он и сам не знал, насколько это соответствует истине, но почему-то начал заедаться. Никакого желания уезжать у него не было; отказ от своей страны был для него равносилен нехватке честолюбия и дальнейшему самоотречению.

– И куда же ты собралась?

– В Штаты. В Калифорнию.

– Туда виза требуется?

Виза! Ему стало тошно. Стыдно было подумать, как он с ней поступает.

– Мать-перемать! – вырвалось у Джез. – Я-то думала, это будет самая беспроблемная… как там говорится… интрижка в истории человечества. Симпатичный парень, одинокий, вроде поглядывает на меня с интересом. А теперь все мои планы зарубил, хотя им еще зреть лет десять.

– Извини. Не хотел тебя огорчать.

– Ну спасибо. Ты меня хотя бы поцеловать собираешься или нет?

– А ты все еще хочешь?

– Эти разговоры мне поперек организма, так что лучше уж…

Джозеф засмеялся и поцеловал ее. Он почувствовал в себе отклик, но отклик этот пришелся как-то некстати, не ко времени. Он возвращался к мысли, что суперское бывает разным. Бывает в стиле Джез – оно явно не вяжется, а то и вступает в противоречие с конкретной личностью. А бывает в стиле Люси – оно только становится горячее по мере знакомства. Правильно ли это? Если да, то как-то оно стремно.

Вдруг, безо всякой преамбулы, Джез запела: Бейонсе, «Пьяна любовью». Тот куплет, где говорится о пробуждении в кухне и о том, как же, черт возьми, такое могло случиться. У Джез был голос, причем совершенно неожиданный: настолько сильный, хрипловатый, выразительный, что Джозеф даже рассмеялся.

– Боже правый!

– Вот так-то, – сказала Джез. – Я еще много чего умею.

– Ты потрясающая.

Джез пожала плечами: дескать, я ж тебе говорила.

– Где спальня? – спросила она.

– Моя?

– Ну да. Твоя спальня. Куй железо, пока горячо.

– У кого железо горячо?

Он, честное слово, не собирался говорить пошлости или флиртовать. Ему просто хотелось проверить, насколько справедлива эта метафора. Отчего раскалилось ее железо: от этой песни? Или она рассчитывала, что песня сметет последние преграды?

– Надеюсь, у тебя, – ответила она.

И весь эффект от поцелуя схлопнулся. В этот миг Джозеф понял, что ему нужна другая.

– Послушай, – сказал он. – Сдается мне, я к таким темпам не привык.

– Чего?

– Да-да. Может, нам стоит встретиться еще пару раз.

– Чего?

Она, похоже, действительно не могла понять, к чему он клонит, а он не понимал, что здесь неясного. И с трудом ей верил. Как-то его переклинило. Симпатичная девчонка спрашивает, где у него спальня, а он не отвечает.

– Я не намерена выходить за тебя замуж, – сказала Джез.

Что за абсурд: он почувствовал укол отторжения.

– И как же ты это поняла в такой короткий срок?

– Что именно: твое желание на мне жениться?

– Нет, пойми, у меня как бы есть другая.