Сороковник. Книга 3

— Мы выделим пятерых для окончательной обработки данных, чтобы предоставить суду резюме по каждому подсудимому, дабы не тратить во время слушаний время на ненужные подробности.

— Стало быть, дня три ещё позаседаем, — итожит Симеон. — Готовь хоромы, Кайсар. Ну, так, господа хорошие, допустим, кого-то мы и помиловали. А что с теми, кого осудим? — Он делает характерный жест, проведя ребром ладони по горлу. — А? Я уж извиняюсь, что затрагиваю столь неприятный для собравшихся вопрос, но одно дело — убить в бою, другое — исполнить приговор, мы ж к этому не привыкли. На моей памяти, за ближайшие лет двадцать пять таких казней ещё не было. Придётся выбирать и способ, и как хоронить…

Лица присутствующих заметно туманятся.

— Да ведь хороший материал, — задумчиво говорит дон Теймур, — особенно маги огня как таковые. Досадно, если пропадёт. Омарова школа по праву считалась лучшей из огненных. А не приспособить ли нам их к делу, господа? У меня во время боя, да и в ходе сегодняшней операции, выбыло из строя несколько личей и призрачных магов; я бы не прочь пополнить ряды. Да и городу надо как-то восстанавливаться, вы же сами недавно упоминали: башня, школы, Академия, питомник кидриков, конюшни. Вот пусть наши осуждённые и поработают, а их абсолютное повиновение я вам гарантирую. Месяца два интенсивных работ продержатся.

— Зомби? — заинтересованно спрашивает мэр. — Знаете, дон Теймур, это интересный вариант. К тому же вы правы, в ближайшее время у нас будет большой недостаток в рабочей силе.

— И зомби тоже, но кого-то из менее виновных можем настроить на определённый срок работ живых. Всё в наших руках, господин мэр…

Похоже, основные вопросы решены, идет уточнение деталей. И мне уже не интересно происходящее. Я устала. Меня то знобит, то кидает в жар. Я хочу есть и… пить хочу, поэтому снова прикладываюсь к дарёной фляжечке. Наконец, не выдержав, начинаю озираться. Николас, обернувшись, о чём-то переговаривается с сэром Майклом и его соседом, Мага опять в мыслительном трансе… Я, выходит, уже не нужна? Может, смахнуться украдкой? Вроде бы на меня и внимания не обращают… Оно и понятно: у них — передел мира, пусть даже в рамках одной локации, оценка масштабов разрушения и стоимости восстановительных работ, вопрос о наказании Зла, чтобы долго ещё не поднялось с колен. Моя судьба интересует всерьёз лишь немногих, для остальных Обережница сыграла роль Прекрасной Елены и Троянского Коня одновременно, Обережница может уходить.

Мне хочется домой. Только куда? В пустую квартиру? Она много лет была для меня родной, а теперь опустела, и возвращаться туда одной нет никакой охоты. В Магин дом? Умный дом, хороший, уютный — но чужой. Не я его обставляла, продумывала каждую вещичку, набирала посуду на кухню и выводила охранный знак над дверью. Куда мне теперь? Куда приведут. За двадцать с лишним дней я побывала в Васютином трактире, Каэр Кэрроле, под крышей Михелевой гостиницы, в особняке у Николаса, вернулась домой, нежданно-негаданно попала к Маге, угодила в тюремный подвал к Рахимычу… Мотает меня как перекати-поле, я уже не знаю, где заночую в следующий раз. Да хоть бы и на той скамейке в гаремном парке, мне уже всё равно, лишь бы лечь, ноги вытянуть, зажмуриться и отключиться ото всего. Мало мне того отдыха оказалось, мало. От жалости к самой себе на глазах наворачиваются слёзы.

Гормоны, скорбно говорю сама себе, шмыгая носом. Из-за них, сволочей, моё настроение будет теперь мотаться из стороны в сторону, от эйфории до жутчайшего депрессняка — это я хорошо помню по первой беременности. Сейчас мне хочется откровенно зарыдать, а через полчаса, может быть, я стану умиляться над чем-нибудь трогательным. О-о, будь оно всё неладно! И рожать в моём возрасте… только людей смешить!

Не сдержавшись, я всхлипываю почти вслух. Ничего удивительного, что оба братца-некроманта тотчас забывают о собеседниках и встревожено наклоняются ко мне.

— Ива? — говорят они в один голос, точь в точь, как мои девочки, и от этого воспоминания я готова зарыдать ещё больше.

— Нет… ничего, устала просто, — отвечаю, стараясь сдержать дрожь в голосе. — Нервы.

— Твою же… — расстроено говорит Николас. — Мага, хватит с неё. Всё уже, насмотрелись, убедились, через что она прошла; ты сам слышал — ещё три дня будут заседать, не меньше. Давай, уводим её. Надо будет — пусть просят, чтобы пришла, а ей сейчас нужно не меньше суток спать, иначе — сам знаешь, перегруз…

— Уводим-то уводим, — Мага потирает подбородок, — а вот куда и как? Верхом до города часа два, да довезти не вопрос, а вот можно ей сейчас на коне?

— Поедет со мной в седле, — вмешивается в разговор мой наставник. — Я подстрахую, вы же знаете. Со мной можно.

И в этот момент наступает пауза. Голоса, досель оживлённые, стихают.

— Мэр попросил слово, — быстро сообщает Мага. — Ива, ещё немного, уже сворачиваются. Потерпи совсем чуть-чуть.