Сороковник. Книга 3

Вздохнув, Кайс раскрывает над собой шар чистого золотого пламени. Молодые люди из Ордена Незрячего Ока одновременно прижимают пальцы к вискам. Очи на их лбах, мигнув, закрываются серебряными веками. Минута проходит в молчании.

— Что скажете, брат и сестра? — поторапливает Акара.

— Родство установлено. Сходство: не менее двадцати пяти процентов тождественных линий спектра, — напряжённо отвечает девушка. — Различие: у живого — врождённая предрасположенность к боевым навыкам, нежели к стихийным.

— Подтверждаю, — вступает молодой человек. — По воспоминаниям объекта смоделирован слепок ауры отца, он ещё более тождественен ауре бывшего Верховного. Есть визуальный вариант. Представить?

— Представляй, — кивает Акара.

Рядом с Кайсом возникает прозрачная, почти голографическая фигура, лично у меня никаких сомнений не оставляющая. Ростом и статью в Кайсара, вернее сказать, — Кайсар в отца, а вот лицом… Можно было бы предположить, что реши Рахимыч выбить дурь из головы ещё с малолетства и пойди, например, в наёмники — он выглядел бы таким же молодцом, как этот степной полувоин-полумудрец в лёгких доспехах, с коротким мечом на поясе и небольшим магическим жезлом, теряющимся в кулаке.

— Узнаёте, коллеги? — обращается Акара к членам Совета.

— Хоттаб, конечно, — кивает дон Теймур. — Я и не сомневался.

— Хоттаб, он самый, — охотно отзывается со своего места Симеон. — Этот жезл я ему сам выточил из молодого каштана, он его десять лет у себя во дворе растил. А что, парень, может, и красавицу Афийю покажешь?

И почти сразу же рядом воином-магом проявляется стройная чернокожая женщина, высокая, красивая, с тонким станом и крутыми бёдрами, чувственной улыбкой и смеющимися глазами. Вот в кого у белокожего отца темнокожий сын. Старый хитрец Симеон расставил все точки над i.

— Слепок ауры матери, — поясняет жрец, но в этом уже нет надобности. Голограммы исчезают, а Кайсар всё ещё не в силах отвести взгляд от опустевшего места.

— Кайсар-ад-дин ибн Хоттаб ибн Рахим, из клана Пустынных Воинов, — торжественно говорит Акара, — Советом Кланов и Орденов ты признаёшься Главой своего Клана. Приветствуем тебя как равного. После заседания ты будешь ознакомлен со всеми своими новыми обязанностями и правами.

— Только не взыщи, сынок, на новой должности пряниками кормить не будут, — бурчит из своего угла сударь Симеон, напрочь портя торжественность момента. — Я бы на твоём месте подумал, принимать такое наследство или нет. А то, может, назад, в пустыню?

— Я слишком долго ждал, — отвечает бывший евнух. — Нет, уважаемый, мне ещё рано строить келью. Сперва надо раздать долги.

Кулак его сжимается, и всем виден блеснувший на указательном пальце рубин фамильного перстня.

— Это правильно, сынок. Насчёт долгов — совершенно правильно. Сейчас тебе тут насчитают — мало не покажется… — Симеон, картинно придерживаясь за поясницу, встаёт — ну, прямо-таки, копирует недавнишнее актёрство бывшего Верховного. — Ежели Совету Глав будет угодно выбрать куратора для начинающего Главы, дабы было кому растолковать про то, кто кому и сколько должен, а заодно и присмотреть, чтобы не напортачил на первых порах — я готов предложить себя. У меня башни не рушились, школы нет, чтоб за ней доглядывать, выходит — свободен! А вы, господа Совет, все в ближайшее время будете весьма сильно заняты, и отвлекаться вам — по глазам вижу — особого желания нет. И не благодарите. — Старец благосклонно отмахивается и вновь опускается на скамью.

— Говоря откровенно, — живо отзывается ГЛАВА Паладинов, — лучшей кандидатуры для куратора нам не найти. Но мне показалось, что у дона Теймура есть какие-то возражения?

Дон великодушно отстраняется.

— Напротив сэр, Арктур. Хотя, признаюсь и у меня был неплохой кандидат на это место, но я уступаю.

— Однако… — пытается деликатно возразить сэр, но благородный дон с кроткой улыбкой повторяет:

— Я уступаю!

Они раскланиваются. Акара, испытующе поглядев на обоих и убедившись, что продолжения не последует, снова берёт бразды правления в свои руки.

— Уважаемый Кайсар, я так понимаю, что у вас нет возражений. — Кайс молча наклоняет голову. — Прекрасно. С этого момента вы считаетесь полноправным наследником вашего дяди Омара ибн Рахима, Верховного мага, Главы Клана Огня. В вашу собственность переходит всё его имущество, движимое и недвижимое, которым вы вольны распоряжаться по своему разумению.

Я искренне рада за бывшего евнуха, который оказался настоящим мужчиной, и не только в плане… полноценного телосложения. Принять наследство такого дядюшки, да ещё перед самым оглашением приговора собственному Клану — согласитесь, требует немало мужества. И, сдаётся мне, Симеон не просто так предлагал ему подумать. Возможно, это одно из условий при выборе нового главы — оставить ему возможность отказаться?

Как бы то ни было, для него закончилась пора рабства.