Сорок четвертый. События, наблюдения, размышления

Энергичное претворение в жизнь новых директив быстро принесло ряд серьезных положительных результатов. Меры руководства привлекли внимание партии и народной власти к вопросам строительства регулярной армии. Усиленная забота и непосредственное руководство военным строительством позволили в значительной мере, хотя и с немалым трудом, разрешить ряд прозаических, но имеющих решающее значение для будущности войска экономических и организационных проблем, вопросы снабжения войска, обеспечения обмундированием, обувью, питанием. Дислокация вновь создаваемых частей в соответствии с продуманным территориально-экономическим подходом позволила смягчить бытовые и морально-политические трудности. Армия получила несколько сот партийных активистов, многих деятелей и солдат партизанского движения. Добровольная партийная мобилизация десяти тысяч молодых рабочих и крестьян заметно повлияла на обстановку в полках. Шефские комитеты, созданные на предприятиях и в деревнях, укрепляя связь войска с народными массами, способствовали подъему морального уровня солдат. Усилившаяся борьба за порядок, дисциплину, внутреннюю сплоченность частей принесла ощутимые результаты. Уже в ноябре значительно сократилось дезертирство, которое постепенно сошло до уровня лишь эпизодических случаев.

Одновременно, однако, общее изменение политического климата получило выражение в конкретных карательных и профилактических мерах, последствия которых с трудом поддаются измерению. Необходимость изоляции определенного количества старых офицеров была несомненным потрясением как для армии в целом, так и для всех бывших солдат и офицеров АК. Время было такое, что предупредительные распоряжения не раз интерпретировались излишне строго и круто, поскольку, как это обычно бывает в моменты резких политических поворотов, не было недостатка в людях «гибких», бросающихся из крайности в крайность, теряющих выдержку и чувство меры, людей, считавших, что при изменении политической линии существо дела заключается именно в придании повороту возможно большей остроты.

Поистине серьезный поворот был осуществлен в политической работе в армии. Одной из главных причин трудной ситуации ранее были признаны «…недостатки и ошибки в политической работе в войске, недооценка некоторыми звеньями политического аппарата опасности враждебной работы АК, что нашло свое выражение в назначении на политические должности ненадежных аковских элементов, снисходительном отношении к АК в целом и особенно к ее деятельности в прошлом».

Только что созданное Главное политико-воспитательное управление занялось прежде всего реализацией директив Политбюро в центральных учреждениях и учебных заведениях, в органах призыва и формирующейся 2-й армии. Директивы начальника Управления мобилизации и пополнений от 10 ноября уже в категорической форме констатируют: «Не подлежат зачислению в офицерские школы явные сторонники АК и другие враги государства, равно как и элементы, которые намеренно стремятся попасть в военные школы в целях ведения подрывной работы в войске». В отчете начальник Главного политико-воспитательного управления за ноябрь самокритично признает, что Главное политико-воспитательное управление не обеспечило всестороннего руководства политической работой в 1-й армии, находившейся на фронте, в результате чего политико-воспитательное управление 1-й армии проводило ошибочную политику в отношении АК{347}. В связи с этим новые инструкции Главного политико-воспитательного управления об отношении к бывшим солдатам и офицерам АК, изданные в ноябре, указывают, в частности:

«Таким образом, не время проявлять к ним «понимание», «уважение» и терпимо относиться к их «привязанности к прошлому». Каждый работник политико-воспитательного аппарата должен понять, что сегодня нет места ни для каких компромиссов АК с войском. …Сторонников нейтрального или примиренческого отношения к АК рассматривать как аковцев»{348}.

Это, несомненно, отражало политический климат, которого в первые месяцы народной власти не знали ни в левых, пепеэровеких кругах в Польше, ни в лагерях польских войск в СССР.

Именно в это время появляются словесные ярлыки в газетных статьях и выступлениях на митингах, столь болезненно запавшие в память многим людям плакаты, презрительно отзывавшиеся о патриотических намерениях солдат АК, не учитывавшие должным образом линии раздела между солдатами и руководителями, между АК и НСЗ, между заблуждавшимися патриотами и убежденными врагами{349}. Через двадцать лет, когда улягутся страсти, тогдашний деятель «левой стороны баррикады», ныне историк, напишет: