Солнце полуночи

— Я даже упустил момент, когда ты осталась одна. Когда я осознал это, ты уже была далеко от твоих подруг, я начал твои поиски с книжного магазина, образ которого увидел в мыслях Джессики. Я мог сказать, что ты туда не заходила, а так же то, что ты двигалась к югу… и еще — я знал, что ты бы вскоре вернулась. Таким образом, я ожидал тебя, беспорядочно перебирая мысли прохожих, которые могли тебя заметить и дать мне информацию о твоем местоположении. Причин беспокоиться у меня не было… но я был странно взволнован… — дыхание участилось, как только я вспомнил то ощущение паники. Ее аромат вспыхивал в моем горле и я был этому рад. Эта боль означала, что она все еще жива. Пока огонь не угасал, Белле не угрожала опасность.

— Мне пришлось наворачивать круги… прислушиваясь.

Я надеялся, что для нее мои слова имели смысл. Все выглядело таким запутанным.

— Наконец-то скрылось солнце, я собирался выйти, и искать тебя пешком. И вот тогда-то…

Воспоминания нахлынули на меня — совершенно ясные и как яркие, как будто я снова переживал этот момент — я почувствовал ту же самую убийственную ярость, струившуюся по телу, которая сковывала меня словно лед.

Мне хотелось видеть его мертвым. Это было просто необходимо мне. Мне пришлось сжать челюсти, я пытался сосредоточиться на своем поведении здесь, за столом. Белла все еще нуждалась во мне. Только это имело значение.

— И что случилось потом? — прошептала она, широко открыв свои карие глаза.

— Потом, я услышал то, о чем они думали, — процедил я, стиснув зубы, неспособные препятствовать словам перейти на рычание. — В их мыслях я увидел твое лицо.

Я с огромным трудом цеплялся за свои убеждения — не убивать. Я все еще точно знал, где смогу его отыскать. Его темные помыслы присосались к ночному небу, подталкивая меня на это…

Я закрыл свое лицо руками, зная, что на нем сейчас было выражение монстра, охотника, убийцы. Я зафиксировал ее образ сквозь закрытые глаза, чтобы контролировать себя, сосредотачиваясь только на ее лице. Изящное строение её тела и тонкие покровы ее бледной кожи — как шелк, натянутый вокруг стеклянного стакана, невероятно мягкая и так легко разбиваемая вдребезги. Она была слишком уязвима для этого мира. Она нуждалась в защитнике. И, по воле некоего искривленного, неумелого руководства судьбы, я был наиболее близкой и доступной кандидатурой.

Я попытался объяснить свою бурную реакцию так, чтобы она поняла:

— Это было очень… тяжело — ты даже не можете вообразить, насколько трудно для меня, чтобы вот так просто забрать тебя, и оставить их… в живых, — прошептал я. — Я смог бы позволить тебе вернуться с Джессикой и Анжелой, но я боялся, что если бы ты оставила меня в одиночестве, я направился бы разыскивать их.

Дважды за вечер, я признавался в намеченном убийстве. По крайней мере, этот раз был защитным.

Она притихла, в то время как я, всеми силами, старался контролировать себя. Я прислушивался к ее сердцебиению. Ритм был прерывистым, с каждой секундой он становился все спокойней, пока не выровнялся. Тоже самое можно было сказать и о ее дыхании.

Я шел по лезвию бритвы. Мне просто необходимо привезти ее домой, прежде…

А смогу ли я его тогда убить? Могу ли я быть убийцей, когда она доверилась мне? Было ли это именно тем, что заставляло меня остановиться?

Она обещала поделиться своей последней догадкой, когда мы будим одни. Хотел ли я ее услышать? Я мечтал об этом, но не будет ли награда за мое любопытство гораздо хуже, чем незнание?

Во всяком случае, для одного вечера откровений и так достаточно.

Я снова посмотрел на Беллу, ее лицо было бледнее, чем прежде, оно сочетало разные оттенки.

— Готова ехать домой? — спросил я Беллу.

— И готова покинуть это место, — сказала она, тщательно подбирая слова, как будто простое «да» не объясняло в полной мере то, что она хочет сказать.

Как это меня раздражает.

Вернулась официантка. Она явно услышала последнее высказывание Беллы, так как маячила с другой стороны перегородки, задаваясь вопросом, что же еще она может мне предложить. Я хотел закатить глаза при упоминании ею некоторых из вариантов.

— Как у вас дела? — спросила она меня.

— Мы готовы расплатиться, спасибо, — сказал я ей, при этом не отрывая взгляда от Беллы.

Официантка прерывиста задышала, пораженная моим голосом.

Уловив её мысли в какой-то момент и услышав то, как мой голос звучал в голове этого непримечательного человека, я понял, почему я сегодня вечером привлекаю всеобщее внимание — и при том оно не омрачено обычным страхом.

Это все из-за Беллы. Стараясь быть как можно более безопасным для нее, быть менее пугающим, быть человечней, я действительно дошел до крайностей. Другие люди видели теперь только красоту, при моем полном контроле своей врожденной способности наводить страх.

Я посмотрел на официантку, ожидая, что она опомнится. Теперь, когда я понял, в чем смысл, это мне показалось очень забавным.

— Разумеется, — заикнулась она. — Вот, держите.

Она вручила мне папку со счетом, думая о визитке, которую она всунула позади квитанции. Визитка с ее именем и телефонным номером.

Да, это было довольно забавно.