Солнце

– Ты можешь доверять мне, – снова говорит Октавий. Он не в силах молчать.

– Все в порядке, – зачем-то шепчет Лилит, глядя в окно на сверкающую за деревьями реку. Водная гладь ярко блестит в солнечном свете.

– Ты что-то сделала? – продолжает Октавий тихо, чтобы водитель не слышал.

Лилит качает головой, стискивая ткань рубашки еще сильнее.

– Я могу нанять для тебя хорошего адвоката. И… Эй, что с тобой? – спрашивает Октавий, понимая, что Лилит дрожит, а дыхание ее участилось. Она вдруг скрещивает на груди руки, словно пытаясь защититься от кого-то, и резко склоняется к коленям. Ей явно плохо.

– Лилит, что с тобой?! – хватает ее за плечи Октавий. – У тебя что-то болит? Лилит, скажи мне. Слышишь меня?

Вместо ответа она непослушными руками лезет в сумочку и с трудом достает из нее небольшой пакетик с пластмассовыми флаконами, в которых обычно хранятся таблетки. Но из-за того, что руки ее дрожат, она роняет лекарства, и они падают ей под ноги.

– Останови! – велит Октавий, и водитель послушно тормозит у обочины, не понимая, что снова происходит с его пассажирами.

– Может, стоит вызвать вашей подружке «скорую»? – говорит он, думая уже, что зря согласился подвезти эту странную парочку. – Но если ее увезут, вы все равно будете должны мне…

Октавий не слушает его. Он быстро собирает упавшие флаконы и случайно касается ног Лилит, что вдруг заставляет память подкинуть ему эпизод из прошлого.

Прохладная полутьма, звуки ночного города, горящее холодным огнем в груди желание. И лежащая на белоснежных, но смятых простынях Лилит, по чьим обнаженным длинным ногам скользят его ладони – от коленей вниз, к тонким щиколоткам, затем снова вверх, так высоко, что его пальцы подцепляют кружево ее белья и легонько тянут вниз.

Это воспоминание – как стрела, пронзающая сердце.

Перед Октавием словно две разные Лилит. Одна – яркая, страстная, игривая. Вторая – испуганная, сломленная, погаснувшая. Только какая из них настоящая?

Октавий достает упавшие флаконы с таблетками.

– Голубой, – говорит Лилит сдавленно, и Октавий вкладывает ей в полураскрытую ладонь круглую таблетку из голубого флакона, попутно запоминая название лекарства.

Лилит глотает эту таблетку и снова обхватывает себя руками.

– «Скорую»? – спрашивает с беспокойством Октавий. Она снова мотает головой.

– Сейчас… пройдет, – едва разбирает он ее слова и гладит по плечу.

– Есть вода? – спрашивает Октавий водителя.

– К сожалению, нет… А с ней точно все нормально? – пугливо спрашивает тот.

– Купи воды, холодной, – просит Октавий. Давать команды у него получается неплохо.

– За ваш счет – без проблем, – соглашается таксист и оставляет их вдвоем – ближайший магазинчик неподалеку.

Лилит приходит в себя спустя минут двадцать. Странный приступ отпускает ее – то ли таблетка помогла, то ли ледяная вода, то ли поглаживания Октавия, который сидит рядом с ней, держа за руку.

– Мы можем немного прогуляться? – вдруг спрашивает Лилит почти нормальным голосом.

– Нам нужно ехать, – говорит тот, вздрагивая. Этот голос принадлежит Лилит из прошлого.

– Пожалуйста, – она смотрит на Октавия своими выразительными темными глазами, под которыми залегли круги. У прежней Лилит не было такого взгляда. Надломленного. Это взгляд Лилит из настоящего.

Слишком резкий контраст.

И он соглашается. Убеждается, что за ними никто не наблюдает, выходит из машины, а потом открывает дверь Лилит.

– Ожидание тоже будет включено в оплату моих услуг! – кричит им вслед таксист, и Октавий лишь нетерпеливо кивает. Ему нет нужды считать каждый доллар.

Река течет недалеко от дороги – за плотной стеной деревьев, и они слышат ее мерный шум. Октавий берет Лилит за руку – она не сопротивляется – и ведет по тропинке к берегу, на котором пустынно и пахнет свежестью и речной водой. Очередной оазис тишины и покоя в огромном городе, испещренном дорогами, словно венами.

Солнце бьет им прямо в глаза. И Октавий зачем-то протягивает Лилит свои солнечные очки. Но она отказывается и идет в тень дерева с раскидистой темно-зеленой кроной. Лилит встает так, что тень причудливо падает ей только на лицо и шею. Все остальное тело – во власти теплых солнечных лучей.

От дурацкой рубашки на голове Лилит так и не избавляется. Со стороны, наверное, это выглядит смешно. Но Октавий даже не улыбается.

– Ты в порядке? – спрашивает он. Его охватывает нехорошее предчувствие.

– Да…

– Что с тобой было?

– Приступ панической атаки, – чуть помедлив, отвечает Лилит. – Я… Я не могу контролировать это. Прости, что… – она замолкает, чтобы набрать побольше воздуха в грудь, – что видел это.

Ей явно нелегко говорить, но девушка старается пересилить себя.

– Все в порядке. У моей сестры – Кристалл, помнишь ее? – раньше тоже было подобное, – продолжает Октавий. – У нее тоже были панические атаки.

– Она вылечилась?

– Да. Давно это у тебя?

– Год, – признается Лилит. – И я тоже… хочу вылечиться.

– Если хочешь – то сделаешь это, – уверенно отвечает Октавий.

– Сделаю… – эхом повторяет Лилит.