Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

Ладвиг несмело переступил порог апартаментов дочери графа и оказался в просторной комнате, убранство которой просто кричало о богатстве. Всё, чего касался взгляд, было дорогим и очень ценным, начиная от наборного, из разноцветных дощечек пола и, заканчивая покрытой золотом лепниной на потолке. В стенных нишах стояли изваяния, изображавшие воинов в доспехах, а прямо посреди комнаты находилась целая скульптурная композиция. На постаменте в виде большого цветка сидела, поджав под себя ноги, обнажённая девушка, с чем-то вроде вазы в руках. Особенного в статуе ничего не было, если бы не странный материал, из которого её создали. Постамент был очень тёмный, почти чёрный, а цвет самой скульптуры менялся снизу вверх от грязно-серого до ослепительно белого. Ваза выглядела очень красиво — блестела, словно сделанная из настоящего золота. Дополняла вазу массивная с виду крышка, запертая на обычный навесной замок.

"Наверное, драгоценности там хранят, — подумал сержант, разглядывая странное изваяние. — У богатых свои причуды".

* * *

Корина хлопнула в ладоши, вызывая служанок, не глядя на сержанта, сказала:

— Жди, пока я переоденусь. Вон там, на столике вино и какая-то еда. Бери, что хочешь.

— Слушаюсь, госпожа графиня. — ответил сержант, теребя в руках разорванный конверт. От него действительно нужно было избавляться, но не заглянуть туда Ладвиг не мог. Он осторожно вытянул одну половинку листка и вгляделся в текст. Всё соответствовало тому, что говорил монах, сумевший прочитать послание не вскрывая конверта.

"А я ведь сомневался, — стыдясь самого себя, подумал Ладвиг. — Брат Йохан совершил на моих глазах чудо, а я продолжал сомневаться и не смог до конца поверить, что такое возможно".

Вино оказалось тем самым вишнёвым ликёром — сладким и липким. Пить его устроившийся в роскошном кресле сержант не стал, отдав предпочтение сыру и засахаренным фруктам. Он имел представление о том, сколько может длиться переодевание знатной дамы и немало удивился, когда Корина довольно быстро вышла из-за ширмы. Графиня была одета в простое платье тёмных тонов, без пышных юбок, оборок и кружев. В этом наряде она вполне соответствовала дорожному костюму сержанта. На миг у Ладвига мелькнула мысль, что дама собралась посетить кладбище, настолько строго выглядело платье.

— Не люблю выходить из дома одна, — властным тоном произнесла Корина. — Будешь меня сопровождать. Заодно сам развлечёшься. Сегодня будет на что посмотреть.

Ладвиг предложил ей руку и был вознаграждён бледной улыбкой.

— Да ты, оказывается, умеешь обращаться с благородными дамами. Хорошо… — она оперлась на руку сержанта и вдруг спросила: — Что это у нас здесь? Кровь на одежде… Довольно свежая… Откуда? Ты дрался на дуэли?

— Почти, — уклончиво ответил сержант. — Один невежа не уступил мне дорогу.

— Ты его убил?, — восхищённо произнесла Корина и плотоядно улыбнулась, обнажив зубы.

— Да. — Ладвиг понял, что хотела услышать женщина, и не стал её разубеждать.

— Негодяй страдал?, — спросила графиня прерывистым шёпотом и вцепилась в его руку. — Скажи мне! Он страдал?

— Ему было очень больно перед смертью…

— Люди не могут не страдать, — прошептала Корина, закрыв глаза. Открыв их, она бросила взгляд на изваяние девушки в центре комнаты и сказала: — Уведи меня отсюда…

Сержант молча повёл её к дверям, понимая, что вопрос "куда?" будет звучать не слишком уместно. Оставалось надеяться, что женщина сама выберет направление. Но делать это графиня не торопилась. Она повисла на руке Ладвига и шла, еле передвигая ноги, будто не хотела уходить. Раза три она пыталась оглянуться, но на полпути останавливала поворот головы. Только когда за ними закрылись двери апартаментов, оцепенение с Корины спало. Несколько мгновений она смотрела на сержанта, словно видела его впервые, и тоскливо произнесла:

— Скорее бы наступило завтра.

Ладвиг промолчал, опасаясь сказать что-нибудь невпопад.

— Поторопимся, — решительным тоном приказала графиня, кивком указала, в какую сторону идти.

Сержант не представлял, куда они направляются, и послушно шёл туда, куда указывала Корина. Они спустились на три этажа вниз и, по грубым прикидкам Ладвига, должны были сейчас находиться под тронным залом Ангельского Моста. Окон в этом помещении строители дворца не предусмотрели, поэтому сказать точнее было сложно. За одной из тканевых драпировок скрывалась потайная дверь, которую женщина отперла личным ключом и снова закрыла за собой. Ладвиг увидел длинный прямой коридор с простыми неоштукатуренными стенами. Удивительно было встретить здесь простую каменную кладку после той роскоши, которая переполняла дворец. Тусклый свет падал откуда-то сверху, не позволяя разглядеть, на какую высоту уходили вверх стены.

— Ты здесь бывал?, — спросила графиня и, услышав отрицательный ответ, сказала: — Потому следуй за мной. Проход слишком узкий, чтобы идти рядом.

— Где мы?, — рискнул поинтересоваться сержант.

Корина издала едкий смешок и насмешливо произнесла: