Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

— Они всегда недовольны, когда дело касается денег. — равнодушно произнёс Виланд. — Не было ещё случая, чтобы кого-нибудь не упрекнули в перерасходе. Переживём. Магистрату теперь будет не до нас. Они из кожи вон лезут, чтобы помешать распространению слухов по городу. Слухи если расползутся, то их просто так не остановить. Значит, ратманы кровно заинтересованы, чтобы приезжий чернорясник ничего серьёзного не разузнал. А кто в этом может посодействовать? Правильно. Дознаватель и его помощник.

— Мы с вами не обсудили планы на сегодняшний день. Олдрик сказал, что доверенное лицо архиепископа приедет к полудню. Кроме этого у меня назначена встреча с доктором Фостинусом. Не хотелось бы опоздать и прослыть непунктуальным человеком. А до полудня, получается, делать нечего.

— Предлагаю навестить Табею. Надеюсь, она немного отошла от пережитого несчастья. Глядишь, и вспомнит что-нибудь важное для нас.

— Не уверен. — сержант с сомнением покачал головой. — Но делать всё равно нечего, пойдёмте.

Следователи отправились в сторону Южных ворот города. Принадлежавший Грете дом находился на одной из улиц, где в основном селились члены цеха булочников. Им, в отличие от представителей некоторых других профессий, было не слишком выгодно находиться в одном месте. Расселяясь по всему Энгельбруку, булочники честно делили между собой город, чтобы в любом его районе всегда можно было купить свежую выпечку, произведенную под маркой цеха. Накануне праздника пекарни работали всю ночь и теперь, завлекая прохожих, выставляли лотки с вкусной продукцией на улицу. Случайно или нет, но праздничные шествия верующих всегда проходили мимо лавок булочников, и те никогда не оставались внакладе.

Вот и сегодня, не пройдя и сотни шагов, следователи встретили толпу празднично одетых горожан, двигавшихся к ближайшей церкви. Впереди шли священники, нёсшие на плечах украшенные цветами носилки, на которых была установлена статуя Великой Матери. Следуя давней традиции, жители Энгельбрука бросали на носилки монетки, завёрнутые в бумагу или пергамент. На них обычно писали самые сокровенные желания, надеясь, что милостивая Богиня всё исполнит. Предприимчивые люди из числа прекратившей своё существование Гильдии поэтов заранее записывали наиболее распространённые пожелания, а в праздник продавали всем желающим. Порывом ветра несколько бумажек сдуло с носилок и понесло по воздуху над толпой. Люди радостно закричали, видя добрый знак, говорящий об особом расположении Великой Матери к подавшим эти записки.

— Святая простота, — пробормотал Виланд, не поленившийся подобрать упавшие к его ногам смятые куски бумаги и с интересом принялся изучать. Прочитав одну из них, он нахмурился, пробежал глазами по другой, торопливо расправил ещё одну.

— Полюбуйся, Ладвиг. Из пяти записок в трёх говорится об избавлении от нашествия слуг сатаны. Заметь, все три написаны разными людьми. Похоже, что эта тема очень быстро стала популярной.

Сержант тоже поднял с земли парочку бумажек. В одной из них, разрисованной цветами и сердечками, говорилось о любви к некоему Вензэлю, а текст второй гласил: "Да отведёт Великая Мать беду от ученика плотника Ланзо и оборонит от злых демонов и прочей богомерзкой нечисти, угрожающей всем Верным". Слова "ученика плотника Ланзо" были явно вписаны позже в оставленное для этого место. Ладвиг вспомнил, как сам под диктовку Греты писал подобные записки. В них испрашивалась благодать Богов, здоровье и благополучие. Впрочем, вдовушка пользовалась услугами не только своего постояльца, но и кого-то из профессиональных сочинителей. Ладвиг несколько раз замечал, как помимо написанных им записок, женщина бросала к подножию статуи и другие бумажки. На вполне невинный вопрос о содержании записок, Грета смущалась и бормотала что-то о дальних родственниках, за которых она просила Богиню.

— Я же нездешний, Виланд. Мне трудно судить о том, насколько часто встречаются подобные пожелания в Энгельбруке.

— Готов побиться об заклад, что совсем не часто. Записки с обычными просьбами в праздник кидают почти все горожане, но редко кто относится к этому всерьёз. Просто традиция. Когда появляются необычные надписи, это означает, что весь город уже в курсе происходящего, но люди ещё не вполне осознают угрозу.

— Может оно и к лучшему. Поостерегутся ходить ночью по небезопасным местам. Горожане теперь усилят бдительность. А если что случится, то и свидетелей происшествия наверняка будет больше.

— Больше, не значит лучше. — возразил стражник. — Парочка горластых свидетелей с огромными от страха глазами способна организовать такую панику среди населения, что городу впору будет переходить на военное положение.

— А не думаете ли вы, что паника может быть кому-то выгодна?, — спросил Ладвиг, вспомнив о первоочередной задаче, поставленной перед ним ратманом. — Тому, кто хочет ослабить Городской Совет, например.