Союз и Довлатов (подробно и приблизительно)

«Эта история» достаточно известна, поэтому изложу ее пунктирно. Довлатов знакомится с Владимиром Котельниковым – молодым человеком, близким к художественным и диссидентским кругам. Он взял у Довлатова цикл его армейских рассказов, составивших позже основу «Зоны». Котельников обещал показать рукопись своему дяде, который занимал высокий пост в комитете по кинематографии. В это время группа эстонских активистов обращается с петицией, в которой требовали прекратить русификацию республики. КГБ проводит профилактические мероприятия: обыски, вызовы на беседы. Прошел обыск и у Котельникова. Наряду с набором молодого диссидента с эстетическими наклонностями – Солженицыным, Гумилевым, Мандельштамом – была изъята рукопись Довлатова. Это произошло в декабре 1974 года. Буквально в эти дни становится известно о беременности Тамары Зибуновой.

Мгновенно поступает распоряжение о приостановке работы с «Пятью углами». Фактически ее изъяли на пути к типографии. Никто не мог объяснить причины запрета. Довлатов идет в местное КГБ, где ему говорят, что претензий к нему нет. Доброжелатели предлагали Довлатову покаяться. В частности, отец Елены Скульской предложил вариант широкого комплексного покаяния:

Я пошел к Григорию Михайловичу Скульскому. Бывший космополит, ветеран эстонской литературы мог дать полезный совет.

Григорий Михайлович сказал:

– Вам надо покаяться.

– В чем?

– Это не важно. Главное – в чем-то покаяться. Что-то признать. Не такой уж вы ангел.

– Я совсем не ангел.

– Вот и покайтесь. У каждого есть в чем покаяться.

– Я не чувствую себя виноватым.

– Вы курите?

– Курю, а что?

– Этого достаточно. Курение есть вредная, легкомысленная привычка. Согласны? Вот и напишите: «Раскаиваясь в своем легкомыслии, я прошу…» А дальше – про книжку. Покайтесь в туманной, загадочной форме.

Покаяние уже было лишним. События набирают оборот. В феврале Довлатова увольняют из «Советской Эстонии» после собрания редколлегии газеты. Увольнение делает пребывание в Таллине ненужным и даже рискованным. По этому поводу Валерий Попов делает обобщение шекспировского толка:

Ситуация типичная, я бы сказал – универсальная. Злодеев нет, а зло побеждает. И упрекать вроде некого. Все хотели как лучше. Это и повергает в особенное отчаяние.

В очередной раз не соглашусь с биографом писателя. «Зло» совершается не само по себе. Оно движется нашей волей или отсутствием ее. Но без людей злу, увы, не обойтись. Если поддержать высокий философский уровень, предложенный Поповым, то напомню о тезисе Блаженного Августина: «Зло – это отсутствие добра». Довлатова не покарали, не внесли в какие-то страшные «черные списки». С ним решили порвать отношения «на всякий случай». Превентивно отреагировать на возможные упреки в потере бдительности. Его было не жалко. Помните, как Довлатов написал о равнодушии Таллина? Теперь оно показало себя во весь рост. В письме к отцу писатель упоминал «бутафорность» эстонской жизни. Если продолжить аналогии, то эстонскую словесность можно определить как «кукольную». Все как у взрослых, но только в уменьшенном масштабе. Эстонским авторам позволялось больше, потому что это никому не мешало. Из «Ремесла»:

Молодой эстонский поэт выпустил книгу с фаллосом на обложке. Такой обобщенный, но узнаваемый контур. Не перепутаешь… Я не хочу сказать, что это высокое творческое достижение. Просто факт, свидетельствующий о мягком цензурном режиме.