Сойка-говорун (СИ)

— Я, пожалуй, встану. Привык читать лекции стоя, — Каст встает и поправляет пиджак. — Исходя из определения, можно объяснить это так: даже по окончании Игр победитель продолжает видеть себя на арене, и окружающие его люди становятся потенциальными соперниками. Я знаю несколько случаев, когда этот синдром заходил дальше положенных рамок. Например, победитель из Дистрикта-8 спустя пять месяцев повесился на дереве из-за того, что оно напомнило ему дерево с арены. Первый победитель Дистрикта-2 настолько погрузился в иллюзию арены, что несколько раз пытался напасть на людей, которые подходили к нему со спины. Это довело его до того, что на следующий год он вновь вышел добровольцем и, к сожалению, проиграл. Недавний случай: Энни Креста - победительница из Дистрикта-4 - впадает в панику каждый раз, когда речь заходит об Играх, и это чувство лишь усиливается, когда ей напоминают о конкретном эпизоде из Игр. Я сам лично проверял. У Мирты Дагер почти такой же случай. Только паника заменена агрессией.

— Так вы хотите сказать, что подсудимая опасна для общества?

— Все победители опасны для общества. По сути, это живущие на свободе убийцы. И все они потенциально могут сорваться. Многие глушат свои воспоминания наркотиками, выпивкой, затворничеством. Некоторые, конечно, обладают крепким характером и сдерживают это глубоко внутри. Но агрессия есть у всех. И я уверен, что, если бы я во время наших встреч постоянно напоминал мисс Дагер об арене, она бы наверняка набросилась на меня. И я был бы виноват.

— Вы хотите сказать, что Розали Митчел нарочно спровоцировала подсудимую? — скептически интересуется обвинитель.

— Да. Девушка, безусловно, не ожидала подобной реакции, но вывести мисс Дагер она хотела. Это подтверждает запись. А что касается случая с Грейс Гламур — мы все друг другу угрожаем. Меня жена обещает убить чуть ли не каждый день.

В зале раздаются смешки.

— Кроме того, надеюсь, мисс Гламур не будет отрицать тот факт, что она также спровоцировала мисс Дагер на конфликт. В общем, я могу со стопроцентной гарантией утверждать, что Мирта Дагер была невменяема в момент убийства Розали Митчел.

— И что вы тогда предлагаете сделать, доктор?

— Я уже давал советы шесть лет назад. Если бы распорядители послушали меня и оградили навсегда мисс Дагер от Игр, ничего бы не произошло.

Вот тебе раз. Оказывается, Каст всегда был за меня? А на наших встречах все выглядело иначе. А что если я действительно психопатка, и он сейчас вовсе не несет чушь? Катон тоже говорил, что у меня нехорошо с нервами. Но такое со мной впервые, обычно я спокойная, как удав.

— И какое же решение вы видите, мистер Каст? — спрашивает судья.

— Принудительное лечение и никакой причастности к Играм. Вот мое мнение.

Наступает тишина.

— У вас есть еще ко мне вопросы? — интересуется доктор Каст.

— Нет, вы свободны, — отвечает судья, и Каст занимает свое место в первом ряду. — Встаньте, мисс Дагер.

Встаю.

— Вы признаете себя виновной в убийстве Розали Митчел?

— Да, Ваша честь.

— Вы раскаиваетесь в содеянном?

Как же хочется сказать «нет». Конечно же, не раскаиваюсь: девчонка получила по заслугам. Я пытаюсь выдавить из себя скорбь, но выходит только озлобленность. Нет, я не стану прогибаться под вами, не дам насладиться Гламур моими унижениями. Смотрю в ее сторону и перехватываю взгляд Катона, и сердце сковывает действительность: мы никогда уже не будет вместе. Даже если меня признают невменяемой, то посадят в психушку. Я никогда не выберусь на свободу. У нас нет будущего, как и предсказывала Розали.

Я чувствую дрожь в ногах и, чтобы не упасть, хватаюсь руками за решетку.

— Да, Ваша честь, — голос срывается, я едва себя слышу. — Я… я виновата. Мне нет прощения. Победа была в моих руках, но я все испортила…

Мои слова больше адресованы Катону, а не судье. Я виновата перед ним. Что-то горячее течет по щеке. Слезы. Боги, я впервые с детства заплакала. Опускаю голову, до крови прикусываю губу.

— Суд удаляется для принятия решения.

Падаю обратно на стул. Томительные полчаса ожидания. Наконец, входит судья и присяжные.

— Господа присяжные, господа мэры, вы вынесли вердикт? — спрашивает судья.

— Да, Ваша честь, — председатель встает с места. — По единогласному мнению, Мирта Дагер признана виновной в убийстве Розали Митчел и приговаривается к пожизненному заключению в тюрьме «Черный волк». Данное решение вступает в силу незамедлительно и обжалованию не подлежит.

========== Глава 10 ==========

Первая мысль: меня не казнят. Вторая — лучше бы казнили. Уж лучше еще раз пройти Игры от начала до конца, чем оказаться в «Черном волке». В ней содержатся самые опасные преступники Панема. Маньяки, насильники, воры, дезертиры, мятежники - всех и не перечислить. А какие ужасы там творятся. Многие умирают в этой тюрьме, не отсидев и нескольких лет, женщин-заключенных насилуют, еду могут отравить. Для миротворцев поступить туда на службу - все равно что подписать себе смертный приговор. Попав туда, они никогда не возвращаются назад.