Сочинения в 2 т. Том 2

— Удивительные совпадения случаются в жизни, Василий Михайлович, такие, что и в романе, пожалуй, не прочитаешь… Помните, этот главный начальник допытывался у нас, сколько военных кораблей находится сейчас в Петропавловске? Мы сказали ему — семь. Почему мы выдумали эту цифру? А цифра, оказывается, против нас, и смертью она грозит нам как шпионам. Все дело тут в Алексее, в его обмане. Когда японцы захватили его и других курильцев в плен, этот простак почел за благо сказать, что был послан на Кунасири русскими военными из Петропавловска. Зачем послан? Чтобы высмотреть, каковы японские укрепления на острове, каковы их силы. Японцы спросили у него: зачем это русским? И Алексей ответил: чтобы прийти на кораблях и высадить войска. А сколько русских судов в Петропавловске, спросили японцы. Алексей им ответил: семь. Вот удивительное дело, и он, и мы назвали одну и ту же цифру!..

— Но разве Алексей не знал, что эта выдумка грозила ему смертью?

— Нет, он рассудил по-иному: он был уверен, что японцы устрашатся нас, русских, и отпустят его на свободу. Но еще одно совпадение! «Диана» прибыла в залив Кунасири именно в месяце июле, как и предсказывал в испуге Алексей.

— Нам придется разоблачить его обман, — сказал Головнин. — Обвинение в шпионаже — это смерть.

— Но Алексей настаивает, просит, требует, чтобы мы подтвердили его показания. Он хочет малого, чтобы мы обвинили себя и «выручили» его… Да, он считает, будто мы выручим его, если подтвердим эту ложь. И сколько не объяснял я — не хочет он понять, что мы не можем приговорить и его, и себя к смерти. — Хлебников бессильно опустил голову. — И все это из-за глупости, — прошептал он в отчаянии, — из-за наивной лжи одного человека… А человек этот может теперь стать нашим непримиримым врагом.

Старший солдат распахнул массивные деревянные двери. Пленные встали и вошли в полутемное помещение, заняв свои обычные места. Губернатор не ответил на приветствие, рука его потянулась к сабле и стиснула большую серебряную рукоять.

Спрашивал он на этот раз без всяких обиняков, прямо и резко, и с его лица исчезла обычная приторная улыбочка.

— Зачем камчатский исправник Ломакин посылал курильцев на Мацмай? Если русские не замышляют нападения, почему они хотят знать, каковы укрепления на японских островах?

Вопрос был обращен к Хлебникову, и штурман, выслушав переводчика, громко, искренне засмеялся. Головнин невольно подумал: а ведь это артистический талант! Хлебников настолько твердо владел собой, что и удивление его, и огорчение, и притворный смех внушали полное доверие буниосу.

— Главный начальник изволит шутить? Исправника, с фамилией Ломакин, на Камчатке не существует. О посылке разведчиков-курильцев мы слышим здесь впервые. Наверное, главный начальник придумал эти вопросы, чтобы нам было веселее? Он понимает, конечно, что мы очень скучаем по родине…

Губернатор чуть приметно прикусил губу и, чтобы скрыть от своих подчиненных досаду, долго рассматривал заранее подготовленный вопросник. Хлебникову пришлось ответить сразу на дюжину вопросов, каждый из которых требовал дополнительных разъяснений: какие птицы водятся около Петербурга; что носит на голове русский император; любят ли русские голландцев; сколько окон в царском дворце; сколько у русских в году праздников и другие…

Изрядно довелось штурману побеседовать в этот день. Японец спрашивал скучным, равнодушным тоном, но в прищуренных, черных глазках его поблескивали злорадные огоньки. Так он мстил Хлебникову за смех, не обращая внимания на изнемогших секретарей, которые едва водили кисточками по бумаге.

Не меняя тона, он спросил:

— Где находится русский офицер Хвостов? По чьему повелению в октябре 1806 года он напал в сахалинской бухте Анива на японцев?..

— Он хочет сказать: в русской бухте Анива… — заметил Хлебников Алексею, но тут же спохватился. — Нет, я не знаю Хвостова, и такого повеления не могло быть.

Только теперь буниос обратился к Головнину:

— Вы тоже посмеете утверждать, будто не знаете лейтенанта Хвостова и не слышали о его нападении на японцев? Об этом знает вся Япония и, наверное, весь мир!

Бесконечная процедура допросов уже не впервые раздражала и злила Головнина. Даже постоянные опасения ему уже порядком надоели. Он ответил японцу резко:

— Япония очень маленькая страна. Поэтому для вас этот случай с Хвостовым кажется большим событием. Но в Европе, а тем более в мире, миллионы людей не знают и о самом существовании Японии! Смешно, если бы о происшествии в бухте Анива знал весь мир! Вы мучаете группу невинных людей вот уже сколько времени, а ведь вы должны были бы оказать этим людям помощь. Мы повторяем вам: можете нас убить, однако лгать вы нас не заставите. Мы — русские. Мы служим своему отечеству и не боимся смерти. Но будет время, вы устыдитесь той несправедливости, которую допустили по отношению к нам. Даже вашим детям будет стыдно за вероломство и подлость их отцов…