Собственность Норта

Два меча против четырех. Норт начал бой. И вскоре сложно было понять, кто где и кто на кого. Только частый, словно барабанная дробь, стук мечей, и короткие команды Сэта. Норту пришлось нелегко, уйдя в глухую оборону, он никак не мог перехватить инициативу. У него были достойные соперники. Если он знал, чего ждать от Сэта, то Амон был для него темной лошадкой. Эсстингианец великолепно владел мечами, у него была своеобразная техника, и он заставил Норта изрядно попотеть. В какой-то момент сатторианец смог снова пойти в атаку и провести прием, благодаря которому один меч Амона улетел в траву, тут же короткое касание меча в грудь и эсстингианец выбыл из боя. Сэт продержался на несколько минут дольше. Деревянный меч уткнулся ему в грудь, и эсстингианец рассмеялся.

— Вот теперь это ты, Северянин!

Амон прижал руку к груди и с почтением поклонился. Норт поклонился в ответ.

— Это был хороший бой, ты достойный противник, — сказал он эсстингианцу и тут же спросил: — Завтра повторим?

— Почту за честь, — с легким поклоном отозвался гладиатор и откланялся.

Вскоре от желающих тренироваться с Нортом не было отбоя. Бывшие гладиаторы были рады вспомнить прошлое, кое-кто из них даже бился с Нортом на арене.

Сэт не боялся утечки — люди были все верные и умели держать язык за зубами. Понятие «честь гладиатора» было для них не пустым звуком. И они считали Джахи Джабари человеком без чести. Гладиаторы Александрии относились к клану Джабари без малейшего почтения, произнося их имя с нескрываемой брезгливостью.

После утренней тренировки и небольшой передышки Норт уходил в конец сада, который заканчивался глубоким скалистым обрывом. Здесь сатторианец проводил вторую половину дня, восстанавливая навыки скалолазания, продолжая возвращать себя в прежнюю форму. Первые дни Сэт его страховал, затем Норт тренировался один.

Едва сатторианец встал на ноги, они начали обсуждать план проникновения во дворец Джабари. Дворец по праву входил в список красивейших зданий Александрии и к нему водили толпы туристов. С одной стороны он был окружен высокой оградой, самой современной охранной системой и наемниками, с другой — он выходил на край самого живописного ущелья Эсстинга — Ущелье Фараонов. Это был крутой обрыв высотой около двадцати метров. На него выходили летние комнаты дворца Джабари.

Норт склонялся к тому, чтобы проникнуть во дворец со стороны ущелья. Сэт считал это слишком рискованным и день за днем добывал все новые и новые сведения об укладе во дворце и самое главное — планы. Планы ограждений, парков, каналов, переходов и галерей. Внешние и внутренние лестницы и террасы. Маршруты стражников, их число и время обходов. Всей этой информацией постепенно обрастали карты на столе в летнем домике, Джабари за свою жизнь насолил стольким людям, что в источниках для предоставления необходимых данных недостатка не было.

Норт с каждым днем увеличивал нагрузки и расстояние для подъема по стене. Пока он едва мог преодолеть десять метров. Спустившись до удобного уступа на необходимой глубине ущелья на карабине, он начинал подниматься вверх. Наверху его ждал Сэт.

— Ты делаешь успехи, — удовлетворенно кивнул он, глядя на преодолевшего подъем сатторианца.

— Слишком медленно, — покачал тот головой, сматывая страховочные тросы.

— Форсировать нельзя, ты и так себя перегружаешь, — тихо сказал Сэт, — дай себе время.

Они направились к домику Норта.

— Я не могу… — тяжело вздохнул Норт, он должен ощущать свою силу и управлять своим телом, как раньше. — Я слишком медлителен и неуклюж…

Сэт усмехнулся.

— Скажи это Амону, и мы вместе посмеемся, — сказал он. — Еще месяц назад ты говорил с трудом, и посмотри на себя сейчас — десять метров по отвесной скале!

— Раньше я легко поднимался на двадцать, — возразил Норт.

Сэт снова покачал головой, усмехнувшись его упрямству.

— Еще поднимешься, не гневи Создателя.

Создатель! Норт разом осушил кувшин с водой. К Создателю у сатторианца был свой давний счет, который только увеличивался, и лучше было даже не поднимать эту тему.

Сэт чутко уловил настроение друга и сменил тему.

— Думаешь, все же пойти со стороны ущелья? — спросил он, перебирая карты на столе.

— С любой другой стороны слишком долгий путь и рискованный. Территория вокруг дворца огромна — все эти парки, лабиринты, павильоны… — рука Норта скользила над планом территории дворца, замирая над упоминаемыми объектами, — слишком много независящих от нас моментов… Здесь же остается только охранная система, которая уничтожает все движущиеся устройства, от гравилетов до микрокамер. Пройдем на гравилете по дну ущелья от твоего дома, оставим его здесь, вне зоны действия системы, пройдем пешком по дну ущелья, останется только подняться и — вот — его спальня, — ткнул он пальцем на обозначенный красной линией край обрыва. Норт снова провел пальцем по карте. — Поднимемся — и он наш.

— Надо снимки склона на этом участке, — сказал эсстингианец после паузы, думая, какой спутник он сможет для этого задействовать — даже «шмеля-наблюдателя» не послать, эта штука уничтожает всё.