Собственность Норта

Сэт поднялся на гравилете повыше, и девочки с любопытством смотрели вниз. Одна здесь выросла и моментально отмечала перемены, другая была здесь ребенком и пыталась соотнести свои воспоминания с тем, что видела сейчас.

— Вон, твой ресторан! — воскликнула Тэя радостно, это было единственное, что она узнала.

Сэт, мягко улыбнувшись, кивнул.

— Ну, хоть что-то помню, — пробормотала Тэя, а казалось ведь, что она не забудет этого никогда.

Гравилет пошел на снижение на небольшую площадку возле огромного дома из светло-желтого камня.

— Прилетели, — сообщила радостно Нейт и готова была выскочить из гравилета прямо на лету.

— Это ваш дом? — спросила Тэя, глядя на типичное для Эсстинга строение.

— Ага. — Едва гравилет коснулся земли, Нейт выпорхнула из него наружу и бросилась к невероятно красивой женщине. — Мама!

Мама? Тэя замерла у гравилета. Красавица-эсстингианка гладила лицо дочери, пытаясь разглядеть ее сквозь слезы. Они о чем-то говорили. Мама о чем-то спрашивала, Нейт, кивая, отвечала. Вот она обернулась к Тэе и махнула ей рукой, подзывая подойти к ним.

Тэя нерешительно подошла.

— Здравствуй, милая, — обняла ее прекрасная эсстингианка, — спасибо, что присматриваешь за нашей девочкой. Сэт был уверен, что с тобой она будет в безопасности, — теплые ладони погладили ее щеки.

Нейт, что-то любовно шепча, вытерла слезы с лица матери.

— Да мне не трудно, — пожала плечами Тэя, — я и не сделала ничего…

Тут Сэт обнял всех троих и завел в дом. Они попали в огромный внутренний двор с обязательным бассейном, полным детворы, своей и соседской, по периметру которого стояли накрытые столики с разными лакомствами. Старшие девочки время от времени проверяли и обновляли их, вынося запотевшие кувшины со свежей водой и заменяя опустевшие тарелки. С теневой стороны сидели женщины, молодые и взрослые, каждая занималась своим делом, и все присматривали за детьми, чей гомон заполнял собой всё. Тэя не решалась определить, кто из них кто. Завидев Нейт, молоденькие девушки оживились и, вскочив, окружили прибывших щебечущей стайкой.

Дети же шумно приветствовали Сэта, тот ласково гладил их мокрые головки, один малыш уже вскарабкался к нему на руки и, обхватив ручками шею эсстингианца, что-то заговорщически нашептывал на ухо, Сэт улыбался и кивал, что-то тихо отвечая.

Тэя не прислушивалась к их разговорам. Она подняла голову. Три этажа по периметру. Внешние галереи и лестницы с невероятной красоты балюстрадами. Резные колонны и арки.

Везде снуют люди. Дом полон жизни.

Тэя видела, с какой нежностью Сэт обнял красавицу-жену, еще молодую, но уже стоящую на роковом пороге. Норт говорил, что александриец женился на любви всей своей жизни, а она дождалась его вопреки воле семьи, отклоняя все предложения. Ждала, пока он не освободится из долгового рабства и не встанет на ноги. Тогда он пришел к ним в дом как достойный человек, защитивший честь семьи. Пожалуй, только сейчас Тэя в полной мере ощутила всю глубину трагедии Эсстинга. Видя сейчас перед собой эту семью. Глядя на юную Нейт, невозможно было представить, что впереди у нее всего пара десятков лет, нет, уже меньше пары десятков, поправила сама себя Тэя. А совсем недавно ее мать была такой же юной и невероятно прекрасной…

Тэя ощутила комок в горле.

— Не грусти, — тихо сказал ей Сэт, — сейчас они счастливы.

Эсстингианцы умели жить сейчас. У них не было трех сотен лет для разгона и поиска себя. Изначально поставленные в неравные условия с остальными, они научились быстро находить свой путь в жизни и шли по нему, наслаждаясь каждым моментом, будь то момент горечи или радости. Ведь в конечном счете это и было жизнью.

— Прости, — спохватилась девушка, — я раньше не понимала…

— Ты была ребенком, — снова эта мягкая кроткая улыбка на тонком невероятно красивом лице. — Это надолго, — кивнул Сэт на окруженную, как теперь стало понятно, подружками, Нейт. — Я провожу тебя в летнюю комнату.

На Эсстинге те, кто мог себе это позволить, имели летнюю и зимнюю часть дома.

Летние комнаты на Эсстинге отличались тем, что у них не было четвертой внешней стены. Красивая арка, резные или строгие античные колонны и балюстрады, тканевые драпировки. Летом песок Эсстинга в течение ночи щедро отдавал накопленное за день тепло, и воздух ночью был едва ли прохладнее дневного зноя.

Сэт привел Тэю в такую комнату, откуда открывался совершенно невероятный вид на пустыню и океан! Тэя подошла к перилам и осторожно провела рукой по изысканной резьбе на почти черном дереве. Едва заметный ветер чуть колыхал легкую кисею, отделяющую комнату от улицы.

— Сэт, здесь невероятно! — в восторге воскликнула Тэя, оглядевшись по сторонам. — Я как будто принцесса во дворце!

Снова эта кроткая улыбка. Так и должно было быть. Это комната для девочки. А девочка на Эсстинге до замужества живет как принцесса…

Тэя осеклась и сказала тихо:

— Спасибо тебе, надеюсь, я вам здесь не слишком помешаю.