Собрание сочинений. Том 8

Вид отеля «Украина»,
где не слышно гопака,
словно прошлого руина,
но торчащая пока.
Словно в теломагазине
среди всех путан один
сам Тарас Шевченко —
                                      ныне
заграничный гражданин.
Вдоль отеля «Украина»
шел подвыпивший араб.
Его сильно накренило,
ибо он для водки слаб.
Полугражданин Туниса
и немножко Зимбабве,
без семьи он истомился
в развращающей Москве.
Но жена бы извинила,
ибо русским сбыть сумел
тонну сумок из винила
с надписулькою «Pall Mall».
Брел,
        все более балдея,
собачонку приласкал,
и мерцала в нем идея —
себе девочку искал.
Но со взмокшими глазами
человек арабский замер,
увидав,
            как с неба чек,
сразу двух девчоночек.
Обе – васильковоглазки.
Но одна была в коляске,
безмятежнейше спала.
Старшая девчонка —
                                   большенькая,
словно крохотную боженьку,
меньшенькую в ней везла.
Бог бывает всеми нами,
и девчонкой временами,
и арабским человеком,
тем, кто в устыженье неком
позабыл всех прочих дев,
на девчушку поглядев.
И завидовала горько
юной матери с «Трехгорки»,
до смерти устав от морд,
одна бывшая шатенка
из-под статуи Шевченко,
ныне цветом под fire-bird[2].
И не знала та коляска,
где-то вляпавшись в мазут,
что уже рычаще,
                            тряско
танки вслед за ней ползут…

8