Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Вдруг хозяин скинул с себя розовую футболку и вышел на середину комнаты. Бронзовая лепка мышц в разворот плеч вызвали общий ах. Учитель жизни поиграл желваками мускулов и застыл в позе античной статуи. Раздались дружные аплодисменты. Затем он лег на нечистый коврик, раскинул руки и ноги и объявил:

– Девушки, топчите меня!

Я уже видел этот номер неоднократно.

Здесь я пропущу сцену попирания хозяина девичьими стопами и последовавший затем скандальчик, надеюсь, читатель помнит, и перейду непосредственно к интересующему меня разговору.

Я вышел из комнаты в другую – аппендикс без окон, пенал, как его называли посвященные.

Здесь уже сидел и курил довольно известный актер. Нет, он просто курил MARLBORO lights. Пачка сигарет и блестящая плоская зажигалка лежали рядом на журнальном столике. Надев очки, он просматривал пачку листков на машинке, видимо, свою роль.

– Мир – балаган, как говорит наш Учитель Жизни. – усмехнулся он мне. И на мгновение превратился в «фонарщика».

– Но смотреть одно и то же, хоть бы пластинку сменил, – в тон ему ответил я. Мы поняли друг друга.

Я тоже закурил, хоть делаю это редко. Я ощутил доверие к большим роговым очкам и рассказал ему все. Про Сингапур. Как ведро выплеснул.

– Верю, – сказали роговые очки. – Убедительно.

– В том-то и дело, – протянул я.

– Она там осталась, вас выкинуло, другого слова подобрать не могу, сюда. И дверца захлопнулась. А здесь никто ничего – комар носа не подточит, – полуквадратные очки в раздумье посмотрели на меня…

– Верно изложили.

– Пьеса может получиться – настоящее кино! Пишите, не раздумывая, – произнес решительный герой со светящегося экрана в зал.

– Но правда ли это? Или мне приснилось? Вот что мне жить мешает.

И тут на пиджаке появились узоры, как на кимоно. И японец глянул сквозь очки раскосым взглядом.

– А не все ли равно, явь или сон. Еще древние японцы это знали: снится ли мне желтая бабочка, за которой я гоняюсь с сачком или желтой бабочке снится сачок, с которым я гоняюсь за нею, – продекламировал он. – Это я приблизительно процитировал, не ручаюсь, что верно.

– Но сачок все-таки снится и бабочке и вам.

– Я, верно, что-то перепутал…

– Нет, сачок снится обоим, и он же есть на самом деле.

– Я бы на вашем месте в парилку сходил, выпарил бы все это с водочкой, а потом по русскому обычаю – в храм, – и молодой купец в духе Островского потряс передо мной своим основательным кулаком.

– Вообще-то я верующий…

– Понятно, по праздникам.

Перед собой я увидел книгу «Н. О. Лосский. ИНТУИТИВИЗМ» – уже во второй раз, по-моему.

– Нет, я крещеный, но уж очень там все нереально. Царствие небесное, например. Кто же в него войдет с таким дремучим сознанием? Из миллионов единицы. Но если цепочка жизней…

– Просветление? Вы верите в эволюцию? – спросил мой собеседник, уже кутаясь в рясу иезуита.

– Иначе зачем все это?

– Не нашего ума дело.

– Гордыня? Понятно.

– Наоборот, разумный эгоизм. Надо принимать все как есть, – продолжал изворотливый последователь Лойолы.

– А если Сингапур появился, от него так просто не отмахнешься.

Окуляры врача блеснули:

– Тогда в баню или к психиатру. Пусть он разложит по полочкам ваш Сингапур.

– Нет уж, извините, рай превратить в лягушку под микроскопом! – и прямо из детства мне явилась распятая лягушка с веснушчатым вспоротым животом.

– Простите, у вас, по-моему, в семье неблагополучно. – продолжал напористый адвокат.

– А у вас благополучно? – вместо лягушки появилась Алла, млеющая на пляже под южным солнцем. И поманила меня рукой.

– Я развелся, – извинил сам себя мой собеседник.

– И я разведусь. Разве это решит мою проблему? Разве я не буду искать параллельной жизни?

– Верно. Идеальная любовь и есть ваша другая жизнь, – заключил актер словами финала какой-то пьесы, видимо, из той, которую сейчас просматривал.

– Но такой любви нет и быть не может.

– Вот я и говорю, вы ищете не свою женщину, а свой утраченный рай.

Было очевидно, он видит перед собой напряженно притихший зал, ожидающий его реплики, которая разразится, как гром, и поднимет зрителей шумной волной аплодисментов.

Так я с ним и не познакомился. По правде говоря, мне было бы напряженно продолжать общение на том же уровне и о том же предмете. Но я думаю, может быть, актер был прав в обоих вариантах. Ведь в обоих случаях он говорил почти одно и то же.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

После посещения «фонарщика» я решил навестить музей Восточных Культур, может быть, там я найду ответ на свои сомнения. Какой-нибудь глупый экспонат возьмет и прояснит, что же со мной случилось. И вовсе не нужно ученых разговоров.

На душе у меня была полная неразбериха, можно сказать, городская свалка. Там, погребенные под грудами прожитых и позабытых реалий памяти, лежали странные и будто бы ненужные воспоминания. Как, например, вот это.

Экскурсия по городу. Я и Тамара вместе с армянами и русскими киношниками. Так получилось. Едем мимо белых небоскребов, мимо банков, фирм, золотых букв, иероглифов, гигантских реклам, пестрых магазинчиков – ссать мне хочется нестерпимо.