Собрание сочинений. Том 2

Спят на борту грузовики,
спят
       краны.
На палубе танцуют вальс
бахилы,
            кеды.
Все на Камчатку едут здесь —
в край
          крайний.
Никто не спросит: «Вы куда?» —
лишь:         «Кем вы?»
Вот пожилой мерзлотовед.
Вот
      парни —
торговый флот – танцуют лихо:
есть
       опыт!
На их рубашках Сингапур,
пляж,
         пальмы,
а въелись в кожу рук металл,
соль,
        копоть.
От музыки и от воды
плеск,
         звоны.
Танцуют музыка и ночь
друг
       с другом.
И тихо кружится корабль,
мы,
     звезды,
и кружится весь океан
круг
       за кругом.
Туманен вальс, туманна ночь,
путь
       дымчат.
С зубным врачом танцует
кок
     Вася.
И Надя с Мартой из буфета
чуть
       дышат —
и очень хочется, как всем, им
    вальса.
Я тоже, тоже человек,
и мне         надо,
что надо всем.
                      Быть одному
мне
      мало.
Но не сердитесь на меня
вы,
     Надя,
и не сердитесь на меня
вы,
     Марта.
Да, я стою, но я танцую!
Я
   в роли
довольно странной, правда, я
в ней
        часто.
И на плече моем руки
нет
     вроде,
и на плече моем рука
есть
       чья-то.
Ты далеко, но разве это
так
     важно?
Девчата смотрят – улыбнусь
им
    бегло.
Стою – и все-таки иду
под плеск
               вальса.
С тобой иду! И каждый вальс
твой,        Белла!
С тобой я мало танцевал,
и лишь
           выпив,
и получалось-то у нас —
так
     слабо.
Но лишь тебя на этот вальс
я
  выбрал.
Как горько танцевать с тобой!
Как
      сладко!
Курилы за бортом плывут…
В их складках
снег
       вечный.
А там, в Москве, – зеленый парк,
пруд,
        лодка.
С тобой катается мой друг,
друг
       верный.
Он грустно и красиво врет,
врет
       ловко.
Он заикается умело.
Он
     молит.
Он так богато врет тебе
и так
        бедно!
И ты не знаешь, что вдали,
там,
      в море,
с тобой танцую я сейчас
вальс,
         Белла.

1957

В погоне за дешевой популярностью

Мне скоро тридцать. Я герой пародий,
статей, разоблачительных стихов.
Приписаны мне прочно все пороки
и все из существующих грехов.

Мне говорят порой, что я пишу
в погоне за дешевой популярностью.
Возможно, скажут вскоре, что дышу
в погоне за дешевой популярностью.

Когда-нибудь я все-таки умру.
И постараюсь тихо, а не буйно.
Надеюсь, что хоть этим я уйму,
умаслю я умаявшихся уйму.

Не будет хитрой цели у меня.
Но кто-то с плохо сдержанною яростью,
наверно, прошипит, что умер я
в погоне за дешевой популярностью.

1957–1961

Ира