Читаем Собрание писем полностью

Правда, что не легко переносить тяготы эти, но хотящим спастися Господь глаголет во Евангелии: иже в вас хощет быти вящший да будет всем слуга, и хотяй у вас быти первый, буди вам раб. Все это сказать и написать легко, исполнить же трудно, да некуда деваться, слыша сказанное от Самаго Господа: «иже аще разорит едину заповедей сих малых, мний наречется в Царствии Небесном». Поэтому мужайся, боголюбивая сестра, и да крепится сердце твое о Господе, и вместе помолись о мне грешном глаголющем и не творящем. Ничего не делая, неудобно есть глаголати, да и молчать опасно, слыша прещение ленивому рабу. — Ты же яко ретивая и боголюбивая, послушай и сотвори, в терпении и долготерпении, и мзда твоя будет многа на небеси.

<p>165. Толкуньи просят прощение</p>

Вчера я получил извинительное письмо от трех толкуньев ваших. Их насчитывалось прежде до пяти; N писала, что четыре, а просят прощение только три.

<p>166. О послушнике С. Не должно бежать от служения ближним</p>

Паки и паки миром Господу помолимся; о свышнем мире и спасении душ наших и благом стоянии сестер в церкви и о прочем благопотребном всем нам.

На днях пришел С., сын некоей старицы вашей, с письмом от вас. Наш о. игумен хотя неохотно, а согласился, чтобы мы приняли его в скит на усмотрение. Если С. будет весть себя порядочно, то и может жить у нас; только что-то волосы на голове его такие мудреные, каких редко можно увидеть. Впрочем, самое дело лучше покажет, что и как. Ливенские жители привыкли говорить: толкач муку покажет.

Как твое здоровье, матушка N? а я о себе скажу, что переживаю дни не без тяготы и понуждения. Поневоле приходится вспоминать Евангельское слово: нудится Царствие Небесное и нуждницы восхищают оное. Разбойнику и после слов Спасителя: «днесь со Мною будеши в раи», перебили голени, и он висел на одних руках, страдая несколько часов, а часы висения на руках с перебитыми ногами были не легки, как это всякий понять может.

Слова эти ввиду всерадостнаго праздника Рождества Христова как будто бы неуместны, но светлый праздник Воскресения Христова предваряется Страстною неделею. И вообще в воскресные дни служба наполнена большею частою воспоминанием страданий Христовых. Поэтому простые люди не без причины часто говорят: Христос страдал и нам повелел. И о пророке Моисее писано, что лучше благоизволил страдать с людьми Божиими, а некоторую особу все помыслы смущают бежать от людей Божиих. — Но святый Давид, испытавши все, взывал ко Господу: камо пойду от духа Твоего и от Лица Твоего камо бегу. И сам Господь во Евангелии глаголет: иже не приимет креста своего и в след Мене грядет, несть Мене достоин, и паки: больше сея любве никтоже имать, да еще кто положит душу свою за други своя.

Пришли исповедываться, я и заканчиваю письмо.

<p>167. Приветствие с Новым годом</p>

Поздравляю тебя со вступлением в Новый год. Сердечно желаю тебе и всем в N живущим мирнаго и душеполезнаго жития во дни сия. В Новый год приходил ко мне разный народ с поздравлениями, и одна приезжая особа разсказала следующее: в Новый год пришли ученики к учителю с поздравлением и он их приветствовал так: дети! и я поздравляю вас с Новым годом и в новый год желаю вам быть поумнее. Ученики учителю простодушно отвечали: и вам того же желаем. Простодушный ответ детей очень пришелся кстати. Полезно для всех учащих и учащихся после старых ошибок вперед быть поумнее и стараться поступать благоразумнее. Но как-то эта наука скоро не дается. Требует много терпения и понуждения; прежде всего внимания и смирения, покорности и послушания заповедям Божиим и повиновения старшим.

Некогда один господин спросил покойнаго нашего 80-летняго отца архимандрита Моисея, что всего труднее в монастыре? Опытный старец отвечал: у нас труднее всего «послушаться» (и должно быть, когда дело касается до чаепития). Вот я сорок лет, живя в монастыре, угождал больному чреву чаепитием, но оно все болит да болит и нисколько не успокаивается, а еще более раздражается. Не вотще св. Иоанн Лествичник написал: чем более будешь угождать телу, тем более оно свирепствует и тем более тебя будет безпокоить. — Воздержные люди большею частью бывают здоровы, а невоздержные большею частью бывают больны. Первые, если по особенному Промыслу Божию бывают и нездоровы, то, по крайней мере, находят утешение в покойной совести, не упрекающей их в невоздержании, от котораго бывает разслабление и в прочем, относящемся к духовной жизни. Хорошо бы глаголющему сия хотя в настоящий новый год и вперед быть поумнее.

<p>168. Не должно смущаться тем, что грешники благоденствуют, а праведники бедствуют</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература