Читаем Собрание писем полностью

Р. S. Если желаешь избавить и от зависти и душевредной ревности, то же средство употребляй, молясь, от тайных моих очисти мя Господи, и помышляя, что духовное неисчерпаемо; — твоего никто не восхитит, как и ты другаго; всем достанет и не оскудеет.

<p>97. Божие должно впереди ставить</p>

Мир тебе! мать N — чадо мое неудобопонятное, паче же планы свои и предположения скоро изменяющее. Писала ты мне, по отъезде, что скоро и очень скоро желала бы приехать к нам и с братом своим, то опять пишешь, что тебе уже не придется со мною видеться, а брата своего не желаешь и видеть. — Разъясни мне, како бысть изменение сие и чесо ради.

Пишешь в одном из своих писем, что искушение миновало, только многих слез стоило тебе, а из других писем видно, что не совсем еще миновало, а проглядывает. — Силен Господь явить нам помощь Свою, если достодолжно позаботимся избавиться от немощи сея, воздавая Кесарево — Кесареви, а Божия Богови. — Разумей глаголемое, и потщимся Божие впереди поставити, тогда и прочее станет в своем чину.

Пишешь, что иногда к обычному правилу прилагаешь лишние поклоны от усердия до усталости, а после и обычнаго не выполняешь. — Полезнее постоянно продолжать умеренное делание, нежели иногда излишнее совершать, иногда же и должное оставлять по причине неумеренной усталости. Невотще пишут св. отцы: «умеренному деланию цены несть». При молитвенном подвиге прежде всего должно заботиться о том, чтобы избавиться дурных и зловредных качеств юродивых дев, да не услышим: «что мя зовете Господи! Господи! И не творите повеленнаго Мною о мире и святом отношении ко всем»; Господи! помилуй нас!

<p>98. О необходимости держаться постоянства</p>

Мать N! неудобопонятная для тебя самой; что же касается до меня, то непонятная только в том отношении: лишь подумаю, что мать N стала на степень, утвердилась в своих понятиях и разумениях, смотришь, опять у ней старыя сомнения, опять прежния недоумения, недоверие, подозрение и подобное; опять придумывание новых правил, новаго образа жизни, чуть и не новаго имени. — Прежде желала носить имя еще не признаннаго во св. Саровскаго старца Серафима; а теперь не нравится тебе имя и мученицы N. Если бы ты была тверда и обстоятельна, то тогда же бы и назначала праздновать свои именины N числа. Было бы дело просто и безукоризненно. Теперь же можешь так праздновать, т. е. 00 числа, но с укорением себя за непостоянство и неосновательность. — Отселе постараемся положить твердое начало не разветвлять путь Христов на многообразныя отрасли, но собирать во едино главное: любить Господа от всей души и иметь мир и святыню со всеми, ни о ком не думая дурно и подозрительно.

В письме от 14 августа пишешь, что желаешь писать ко мне реже, по получении ответов; попробуем во избежание сомнений и недоразумений. — Сама ты неаккуратна, а от меня требуешь аккуратности и ранней и поздней. — Письма от тебя получены 30 мая, потом от 2, 8, 13, 16, 20 и 27 июня; за числа июля уже тебе выслан счет, а от 4 августа также получено. Но у тебя бывает числа два в конверте и иногда два на конверте, — какое прикажешь означать? Будем жить проще, и Бог помилует нас. — Мир тебе.

<p>99. О том, как писать письма старцу</p>

Сестра о Господе мать N! Письма твои получаю исправно, но сегодня мне нездоровится; много писать не могу, а вкратце скажу об одном. — Я нахожу, что и для моей немощи будет сноснее и для вас самих лучше, чтобы вы писали мне не так часто, но дельнее. — Я говорил матери N, а теперь я тебе объясняю, что довольно с вас будет: в две недели писать мне по одному письму, а в другое время записывайте что нужно, и потом, прочитавши свои записки, сообразите сами, что нужнее, — то и пишите мне, в две недели раз, покороче, да подельнее. А то ваших писем накопляется много; в каждом письме много разных описываний; — что вы когда чувствуете и помышляете: все это собирать и соображать и на все отвечать не имею решительно ни сил, ни времени. — А когда будете писать пореже, покороче, да поосновательнее, тогда, повторяю, и для меня будет легче, и для вас лучше.

Письма ваши должны состоять в двух главных предметах.

1. Приносить покаяние, в чем по немощи придется погрешить против заповедей Божиих, или опустить из должнаго правила.

2. Спрашивать, что нужно. — Разумеется, кроме этих двух предметов могут быть некоторыя добавления. — Только пощадите меня от описывания различных ощущений душевных и различных размышлений, которыя ежедневно изменяются, как на дворе погода. Мир тебе!

<p>100. Должно молить Бога об укреплении веры</p>

Сестры о Господе! Получил от вас два письма… Прошение об уведомлении исполняю. А свое желание написать вам что-либо оставляю до другаго времени, потому что нездоровится мне при сырой погоде. — Впрочем, хоть несколько слов скажу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература