Соблазнить строптивого романтика

Отчасти она уже в тот момент подозревала, что всех своих парней будет сравнивать с Раньери, и никакие заменители не подойдут. Хотя она продолжала презирать его и считала своим проклятием. Возможно, она предполагала, что между ними разгорится огонь.

— Все в порядке, — уверяла она себя, вылезая из ванны и переодеваясь в свою одежду — простой мягкий комбинезон, хлопковую рубашку и широкополую шляпу. — Все будет хорошо.

Ей стало ясно, что рассказ Раньери был неким предостережением, но главным образом — для нее, а не для него самого.

Девушка остановилась напротив портрета его бабушки, висевшего в холле возле спальни.

— Я не допущу той же ошибки, что и ты, — пообещала она давно ушедшей из жизни женщине, которая страдала из-за своего сердца. — Я не признаюсь ему.

Несмотря на то что она понимала, почему другая женщина сделала такой выбор, Анника почувствовала, как ее сердце начало биться быстрее. Она могла ощутить свое сердцебиение, а ведь ей так сильно хотелось признаться Раньери в своих чувствах. Хотя прекрасно понимала, что он воспримет эти новости не самым лучшим образом.

Так что она просто будет держать эти мысли при себе и просто получать удовольствие на протяжении последующего года, что был для них отведен.

«А может, и больше года!» — твердил ей внутренний голос, потому что все, что касалось этого мужчины, она намеревалась получить сполна. Вот такой жадной она была. Главное, правильно разыграть свои карты.

Анника чуть не рассмеялась, спускаясь по лестнице и направляясь к кабинету Раньери на автопилоте. Разве она вообще умела играть в карты? Что ж, ей придется научиться. А тем временем она запрет свои чувства на замок и сохранит их там, где им самое место. Глубоко внутри. Спрячет их, как сокровища, слишком дорогие и бесценные, чтобы показать хоть кому-то. Она сможет, и в этом не было сомнений. Во всяком случае, Анника верила в себя.

Но когда она распахнула дверь в кабинет Раньери, ей пришлось забеспокоиться, ведь он запросто мог прочитать ее мысли или же разглядеть чувства в ее глазах. Он был не один. И она была уверена, что точно знала, кем были те пожилые люди, которые сидели в его кабинете. Ни один не выглядел довольным. Если бы она пригляделась получше, то моментально бы заметила явное сходство.

Ее взгляд метнулся в сторону Раньери, который стоял возле камина и выглядел… холодным и жестоким. Он казался таким отстраненным, будто и не было между ними никакой близости за все время их медового месяца.

— Привет, Анника, — сказал он, но не так, как обычно. Он произнес ее имя иначе, без привычного ей восторга. — Как мило с твоей стороны, что ты решила к нам присоединиться. Хочу представить тебе моих родителей. Судя по всему, они решили заявиться к нам без приглашения.

Глава 9

Раньери всячески твердил себе, что должен был быть благодарным. И главным образом, за то, что не сказал лишнего, когда оказался так глубоко внутри ее, поскольку в какой-то момент ощутил, будто разговоры ранее вывернули его наизнанку. Он не сказал ничего такого, чего не следовало бы. Он старался побороть все те странные и ужасные чувства, которые вырывались наружу после их вчерашнего разговора. А ведь ему и вовсе не хотелось заводить ту беседу о гордыне, когда пришел к Аннике.

Эта девушка брала все, что могла, оборачивала в бесконечный восторг, а потом просила еще. За всю свою жизнь Раньери не встречал никого, кто бы не уставал от его напористости. Он никогда не проводил столько времени с одной женщиной, поскольку давно осознал, что гораздо эффективнее, да и лучше проводить время в ограниченных дозах. И в какой-то момент начал думать об этом как о добродетели.

Тут появилась Анника, которая вот уже несколько недель живет с ним под одной крышей, не подает никаких признаков раздражения или того, что нуждается в передышке. Во всяком случае, ему так казалось.

Девушка была просто чудесна. И вчера Раньери чуть не признался в том, о чем в дальнейшем может пожалеть. Вещи, которые могли бы разрушить их идиллию.

Так что на самом деле, принимая во внимание все обстоятельства, он обнаружил, что глубоко благодарен за то, что его родители приехали вовремя без всякого предупреждения.

Его мать, Паола, была вечно недовольна, но не стала открыто насмехаться над своей новоиспеченной американской невесткой. Вместо этого она лишь медленно смерила взглядом Аннику снизу вверх, давая понять, что увиденное ее не впечатлило.

— Я вижу, вам понравилась деревенская жизнь, — сказала она.

Раньери разозлился на мать за ее ехидный тон. Но прежде чем смог понять, как пресечь ее попытки отпустить колкие замечания, задумался о другом. Что, если он проявит заботу об Аннике, а его мать использует эту информацию как оружие? Этого Раньери допустить не мог.

Сама же Анника в этот момент рассмеялась.

— Прошу простить меня, — сказала она нежным и веселым тоном. — Я собираюсь на прогулку и понятия не имела, что у нас гости, иначе переоделась бы во что-то более подходящее.