Соблазни меня вновь

Может быть, ей вскружил голову секс, хотя она так не считала. Кендра полагала, что секс – развлечение, которое ей показывали в фильмах, приукрашивая отношения интересным саундтреком и придавая ему атмосферу искусства.

Но вместо этого секс стал для нее наваждением, которое не давало ей спать по ночам. И если Бальтазар обладает такой властью над ней, значит, она тоже может получить похожую власть над ним.

Она широко улыбнулась, когда он прищурился.

– Я не могу сделать выбор, потому что у меня мало информации, – сказала она и по‑королевски махнула на него рукой. – Я требую кастинга.

Ей пришлось с силой прикусить язык, чтобы не расхохотаться при виде ошеломления на его высокомерном лице.

– Что‑что?

– Не скромничай, Бальтазар. – Не сдержавшись, она рассмеялась. – Молодожены так себя не ведут.

Он оскалился.

– Я тебя не понимаю.

– Ты просто притворяешься, что не понимаешь меня. – Кендра кивнула. – Разденься, пожалуйста.

Глава 10

Бальтазар не собирался делать ничего подобного.

Он привык отдавать приказы, а не исполнять их.

Но Кендра сидела перед ним в струящемся белом платье, а ее волосы целовало солнце. Ее щеки порозовели, а веснушки соблазнительно усыпали нос и обнаженные плечи. Ему захотелось съесть ее, как десерт.

Бальтазар впервые осознал, что эта женщина – его жена, и опешил. Он во всем винил старинную церемонию и слова, сказанные старым священником в их адрес. Он во всем винил платиновые кольца с бриллиантами, которые надел ей на палец.

Он мог во всем обвинить Кендру. Чего он не понимал, так это того, как ей удается становиться все красивее. Он впился в нее взглядом, но она только улыбнулась, явно готовая ждать вечность, если потребуется.

Ему было невдомек, почему она вообразила, что имеет над ним какую‑то власть.

– Что случилось? – спросила она почти небрежно, и ее золотистые глаза сверкнули. – Только не говори, что всемогущий Бальтазар Скалас боится что‑то сделать на своем острове. Ведь я не моргнув глазом разделась в твоем оживленном офисе. Я думала, ты смелее меня.

– Ты считаешь, подстрекательство тебе поможет?

Она только улыбнулась в ответ. И Бальтазар встал со своего места, не до конца осознавая, что делает.

Он с огромным удовольствием наблюдал, как расширяются ее глаза. Значит, она не совсем уверена в себе.

Он быстро разделся и встал перед ней полностью обнаженным. Солнце заливало его тело, а морской ветерок ласкал его.

Но приятнее всего было это выражение лица Кендры.

Она смотрела на него почти с трепетом и краснела. Бальтазар почувствовал, как все изменилось. Но ему это понравилось.

Потому что он стоял перед ней обнаженным и не чувствовал ни капли сожаления. Ни разу в жизни он не ощущал себя таким сильным.

Все мысли вылетели из его головы, когда Кендра уставилась на его грудь. Он был уверен, что чувствует, как ее взгляд касается каждой клеточки его тела. Наконец она посмотрела на его возбужденный член.

– Если это настоящий кастинг, – произнес он резким от желания голосом, – тебе потребуется полная демонстрация.

Она взглянула на него со всей страстью, и он зарычал как зверь.

– Конечно, – хрипло, но насмешливо ответила Кендра. – Иначе как я приму осознанное решение?

Бальтазар подошел к ней, наклонился и подхватил на руки. Он не жалел о своих планах. Обещания, которые он дал себе по поводу их брака и мести Томасу Коннолли, казались несущественными, пока он держал Кендру на руках, а ее струящееся платье обвивалось вокруг них.

Он планировал провести свою свадьбу, упиваясь яростью, ненавистью и горечью. Но, подняв глаза от алтаря на краю обрыва, он увидел идущую к нему Кендру в белом платье с цветами в руках и солнечным светом на лице и вспомнил сон, от которого так часто просыпался по ночам.

Константин пробормотал что‑то подозрительно похожее на совет успокоиться. Бальтазар проигнорировал его, потому что он явно издал какой‑то звук или скривился, поэтому его брат решил его приободрить. Пока Кендра подходила к нему, он фантазировал о том, что она невинна. Раньше его никогда не заботили такие вещи. Кендра была единственной женщиной, которую он не представлял ни с кем другим, кроме себя самого.

Фантазия о том, что она подойдет к нему, вынашивая их ребенка, и возьмет за руку… Мечта о том, что она будет принадлежать только ему и в их отношениях не будет горечи…

Но Бальтазар не строил иллюзий. Ничего не изменилось, когда он надел ей кольца на палец. Никакие благословения, какими бы священными они ни были, не изменили то, кем они были.

И все же сейчас он несет ее на виллу прямо в свои личные апартаменты. Все вокруг было бело‑голубым, а в центре находилась его жена с волосами цвета пламени и глазами оттенка самого яркого золота.

Она походила на сокровище.

К тому времени, когда Бальтазар осторожно поставил ее у изножья широкой низкой кровати, он был так возбужден, что удивлялся своему самообладанию.

– Сейчас я расскажу, что ты должен показать во время кастинга, – сказала она, запыхавшись.