Соблазни меня в сумерках

 – Ты не перестаешь удивлять меня, – прошептал Гарри, нежно перебирая пальцами ее волосы. – В твоей душе столько загадок, что мне придется разгадывать их всю жизнь. Но я хочу разгадать их все, до единой.

Никто никогда не называл ее загадочной. Хотя Поппи не находила в себе особой загадочности, ей понравилось, как это звучит. Тем не менее она сочла нужным возразить:

 – Ну, не такая уж я загадочная.

 – Загадочная. – Улыбнувшись, он взял ее руку и поцеловал в ладонь. – Как и полагается женщине.

На следующее утро Поппи отправилась на прогулку с Беатрикс, а остальное семейство разбрелось по своим делам: Уин и Амелия отправились с визитом к приболевшей подруге, Лео и Меррипен отбыли на встречу с будущим арендатором, а Кэм уехал на лошадиный аукцион в Саутгемптон.

Гарри сидел за письменным столом в библиотеке с подробным отчетом Джейка Валентайна. Наслаждаясь тишиной и покоем, таким редким в доме Хатауэев, он начал читать, но его отвлек скрип половиц. Подняв голову, он увидел Кэтрин Маркс, стоявшую в дверях с книгой в руке. На ее щеках рдел румянец.

 – Извини, – сказала она. – Я не хотела беспокоить тебя. Я хотела вернуть книгу...

 – Входи, – перебил ее Гарри, поднявшись со стула. – Ты мне нисколько не помешала.

 – Я на минутку. – Кэтрин поспешила к книжным полкам, заменила книгу и помедлила, глядя на него. Свет из окна отсвечивал от ее очков, скрывая выражение ее глаз.

 – Можешь остаться здесь, если хочешь, – сказал Гарри, испытывая ничем не оправданную неловкость.

 – Нет, спасибо. Сегодня чудесная погода, и я подумывала о том, чтобы погулять в саду... – Она замолкла, смущенно пожав плечами.

Им всегда было не по себе в обществе друг друга. Гарри никогда не знал, что ему делать с этой неожиданно обретенной сестрой, какое место отвести ей в своей жизни. Он не хотел заботиться о Кэтрин, однако она всегда присутствовала в уголке его сознания, тревожа и озадачивая.

 – Можно я прогуляюсь вместе с тобой? – неуверенно спросил он.

Она удивленно моргнула.

 – Если хочешь, – ответила она после долгой паузы.

Они вышли в огороженный садик, усыпанный белыми и желтыми нарциссами, и двинулись по гравиевой дорожке, щурясь от яркого солнца.

Кэтрин бросила на него задумчивый взгляд. В свете дня ее глаза мерцали, как два опала.

 – Я тебя совсем не знаю, Гарри.

 – Полагаю, ты знаешь меня не хуже, чем все остальные. Кроме Поппи, разумеется.

 – Нет, – возразила она. – Я не представляла, что ты можешь быть таким, каким был в течение этой недели. А привязанность, которую ты, похоже, испытываешь к Поппи... Я нахожу это поразительным.

 – Это не притворство, – сказал он.

 – Знаю. Я вижу, что ты искренен. Просто перед свадьбой ты говорил, что тебе все равно, принадлежит сердце Поппи тебе или Бейнингу, пока...

 – Пока я могу обладать остальным, – закончил Гарри с презрительной улыбкой. – Я был невежественной свиньей. Извини, Кэт. – Он помедлил. – Теперь я понял, почему ты так переживаешь за нее и Беатрикс. За всех них. Они единственная семья, которую ты знала.

 – И ты.

Повисло неловкое молчание, прежде чем Гарри признал:

 – И я.

Они остановились у скамьи, и Кэтрин села.

 – Может, сядешь? – Она указала на место рядом с собой.

Гарри опустился на скамью и подался вперед, упершись локтями в колени.

Они сидели в дружелюбном молчании, желая родственной близости и не зная, как ее достигнуть.

Гарри решил начать с честности. Глубоко вздохнув, он ворчливо произнес:

 – Я не было добр к тебе, Кэт. Особенно когда ты в этом больше всего нуждалась.

 – Я бы поспорила с этим, – возразила она, удивив его. – Ты выручил меня из неприятной ситуации и обеспечил средствами, чтобы я могла безбедно жить. И никогда не требовал ничего взамен.

 – Я считал это своим долгом, – сказал Гарри, глядя на ее золотистые волосы, овальное лицо с тонкими чертами и фарфоровой кожей. Нахмурившись, он отвел взгляд и потер затылок. – Ты чертовски похожа на нашу мать.

 – Мне очень жаль, – прошептала Кэтрин.

 – Не надо жалеть. Ты так же красива, как она. Даже более. Но иногда трудно видеть сходство и не вспоминать... – Он судорожно выдохнул. – Когда я узнал о тебе, я разозлился, что ты провела с ней гораздо больше лет, чем я. Только позже я понял, насколько мне повезло. Ее губы тронула горькая улыбка.

 – Не думаю, что хоть одного из нас можно упрекнуть в чрезмерном везении.

Гарри отозвался невеселым смешком. Они замолчали, сидя рядом, но не касаясь друг друга. Оба выросли, не зная, как дарить и получать любовь. Жизнь преподала им жестокие уроки, но порой она бывала неожиданно щедра. И Поппи была тому доказательством.

 – Мне повезло с Хатауэями, – сказала Кэтрин, словно прочитав его мысли. Она сняла очки и протерла стекла краешком рукава. – За три года, что я провела с ними, мои раны зарубцевались. Они подарили мне надежду.

 – Я рад, – мягко сказал Гарри. – Ты заслуживаешь этого и даже больше. – Он помедлил, подбирая слова. – Кэт, я хотел спросить...

 – Да?

 – Поппи хочет больше знать о моем прошлом. Могу я рассказать ей о том, как нашел тебя?

Кэтрин надела очки и уставилась на близлежащую россыпь нарциссов.