Соблазн быть счастливым

Россана вновь, уже в который раз за вечер, бросает на меня выразительный взгляд – я киваю ей, как бы говоря, что держу ситуацию под контролем. Таксист весь покрыт потом – заметно, что он очень волнуется: вполне вероятно, что он думает, будто мы преследуем влиятельного босса каморры[8], а вовсе не пузатого старика на претенциозной машине. В мои времена существовал «Фиат Чинквеченто»[9], который, если ты слишком высокого роста, тебе приходилось вести, согнувшись в три погибели; зато сегодня есть машины, больше напоминающие трансатлантические лайнеры – даже непонятно, для чего они служат. В мире с каждым днем становится все меньше места, но мы все равно упорно продолжаем производить все более огромные вещи.

Но сейчас меня занимают другие проблемы. Например, все последние десять минут я провел, спрашивая себя, почему Звева свое драгоценное свободное время предпочитает проводить в объятиях этого старого борова, а не дома с мужем и Федерико. Потом до меня дошло. Женщина ищет вне брака то, что не может найти в браке; Диего – хороший парень, но он слишком добрый, совсем как Марино. А я уже говорил, что я думаю о добряках. Все это значит, что отличительной чертой типа, которого мы преследуем, является то, что он – мерзавец, а я не могу позволить, чтобы моя дочь оставалась в лапах коварного негодяя, пусть и уверенного в себе, с приятными манерами, веселого и жизнерадостного. Со всеми этими характеристиками у нее уже есть я.

– Что ты хочешь делать? – еле слышно спрашивает меня Россана.

– Пока не знаю.

На самом деле я знаю, только вот я уже не настолько в этом уверен. Если подумать, то какое у меня право решать за мою дочь? Разве я не делал то же самое? И потом у меня в голове крутится другой вопрос: я и правда уверен, что лучше провести свою жизнь рядом с добрым, но ужасно скучным человеком, чем с тем, кто тебе приятен, хоть он и эгоист? Зло отлично умеет прятаться даже за добродушным лицом. Вот только я уже ввязался в дело и должен узнать получше, кто этот старикашка, который спит со Звевой. А я еще волновался о сексуальных предпочтениях Данте! Общительный художник по сравнению с этим стариком выглядит просто фотомоделью.

Выехав к морю, внедорожник останавливается на набережной. Тип за рулем ставит машину на аварийку и заходит в табачный магазин[10]. Когда он снова появляется, изо рта у него торчит сигара, а в руках он держит полный пакет каких-то разноцветных штучек. Я подаюсь вперед, чтобы разглядеть получше, и понимаю, что в пакете – яркие пластиковые зверюшки, из тех, что так нравятся детям, в том числе и моему внуку. Однажды я купил ему набор, в котором была изгородь для загона, несколько свинок, пара пятнистых коровок и еще овечки. Федерико играл с ним столько времени, сколько ему потребовалось, чтобы построить загон и расставить внутри животных пастись. Несколько дней спустя веселая ферма уже печально покоилась в ящике вместе с кучей других игрушек, прекративших к тому времени выполнять свои функции – примерно как брошенные своими владельцами автомобили, что гниют за городом по обочинам трасс.

Тип снова садится в машину и трогается с места. Я оглядываюсь по сторонам: мы оказались очень далеко от нашего ресторана и преследуем человека, который, помимо того, что он крутит интрижку с моей дочерью, наверняка имеет еще внука или внуков, живущих, уж конечно, где-нибудь на другом конце города. И потом, может быть, он не такой уж и мерзавец. Может быть, не всегда работает правило, что вне брака люди ищут нечто противоположное тому, что у них уже есть. Может быть, некоторые люди просто ощущают необходимость вновь обрести самих себя благодаря новому лицу, непривычному запаху, заинтересованному и внимательному взгляду.

– Хорошо, высадите нас здесь! – восклицаю я в итоге в знак того, что сдаюсь.

Таксист с облегчением вздыхает, как будто он избежал серьезной опасности, и отказывается брать с меня плату за проезд – так же поступали со мной и другие его многочисленные предшественники.

– Ты знаешь, что ты вообще-то порядочный гад? – замечает Россана.

Наш романтический ужин уже накрылся медным тазом. Я испортил ей вечер своим приступом подростковой ревности, и теперь она пошлет меня к черту.

– И все же я никогда раньше так хорошо не проводила время на первом свидании! – неожиданно для меня продолжает она с явным удовольствием.

Что за женщина эта Россана, если бы я был на десяток лет моложе, я бы на ней женился! Мы обнимаемся и стоим лицом друг другу, наши губы разделяет лишь несколько сантиметров. Я беру себя в руки и отстраняюсь, я не могу целовать ее – не сейчас и не здесь, у всех на глазах. Иначе если кто-то бы решил позвонить в полицию и сообщить о непристойном поведении в общественном месте, мне было бы даже нечего ему возразить.

– Мне очень жаль, но просто когда я увидел мою дочь в компании такого типа, у меня не выдержали нервы!

– Не переживай, я тебя понимаю, – улыбается она. – По правде говоря, даже не знаю, что она нашла в этом старике.

– Спасибо за комплимент!

– Дурак, я имела в виду – старого для нее.