Собирательница

Я ускорилась. Нам нужно спрятаться. Найти безопасное место.

Коридор всё тянулся, двери были заперты, а Бэрил мчалась к нам. Ближе. И ближе. Если я обернусь, что бы я ни увидела, от ужаса замру на месте. Я чувствовала это всем телом.

Дверь в конце коридора открылась. Мы рванули внутрь. Сердце выскакивало из груди.

Когда дверь захлопнулась за нашими спинами, я поняла, что здесь ни капельки не безопаснее. И поняла, почему в коридоре не было ни одной куклы.

Они все здесь. Заперты. Вместе с нами.

Монстр с грохотом врезался в дверь.

БАМ! БАМ! БАМ!

Ванесса прижалась к двери. Она тяжело дышала.

– Не волнуйся. – Её голос был спокойным, несмотря на сбитое дыхание. – Ты в безопасности. Это твоя комната. Здесь она тебя никогда не достанет.

И это правда была моя комната: такой же высокий потолок, пустые стены, большая кровать. Только вот повсюду куклы. Они лежали на полу, сломанные и с вывернутыми конечностями, словно после погрома.

Я отвлеклась от мыслей о монстре, но не из-за них. На моей кровати сидела кукла в человеческий рост. Светлые кудряшки. Карие глаза. Она выглядела так же, как Карен Литтл.

– Давай дружить. Вечно, – сказала кукла, улыбнулась, и её лицо треснуло.

Ванесса закрыла мой рот рукой. Но закричать я всё равно не успела – в комнате погас свет.

27

Ванесса спала без задних ног.

Я проснулась первой, потому что учуяла аромат маминого кофе с кухни. Этот запах всегда будил меня. Как же я славно поспала. Странно, потому что обычно я не могла спать, когда кто-то оставался у меня. Но по сравнению со мной Ванесса спала ещё крепче.

Она лежала на спине, неподвижная, как статуя. Я даже на секунду засомневалась, дышит ли она. Но её грудь поднималась, и я обратила внимание на медальон. Из простого потемневшего золота. Ничего особенного, к тому же он не очень подходил к её стилю одежды. Может, именно поэтому она его и носила – чтобы выделяться. Но странно – она его даже в кровати не сняла.

Что-то в медальоне казалось мне необычным. Захотелось подойти и прикоснуться к нему. Но я и так вела себя странно, пялясь на спящую подругу. А если она проснётся и увидит, как я таращусь?

Я отвернулась, посмотрела на тумбочку и с облегчением увидела, что куклы рядом с будильником нет. Наверное, у Анны не хватило смелости пробраться в комнату, когда здесь была ещё и Ванесса. Или она так расстроилась, что и не пыталась. Надеюсь, второе. Не хочется больше ругаться с ней из-за этого.

Я села. Ванесса не двигалась. Я потянулась. Тишина.

Я уже хотела лечь и поспать ещё, но услышала, как мама хозяйничает на кухне. А когда мои друзья в Чикаго оставались у нас на ночь, мама всегда делала на завтрак шоколадные блинчики. Такое нельзя пропустить.

Я слегка потрясла Ванессу. Она не шевелилась. Я попыталась ещё раз и окликнула её. Снова тишина. Кожа подруги была холодной. Она дышала, но я всё равно испугалась.

Наконец, я потрясла Ванессу посильнее и чуть ли не выкрикнула её имя. Я ожидала, что она вскочит и завизжит – я бы именно так и сделала. Она открыла глаза, как будто её аккуратно разбудили после дневного сна.

Странно.

– Доброе утро, – поздоровалась она и тут же встала – сна ни в одном глазу. Очень странно.

Мы пошли в ванную, почистили зубы, а затем спустились завтракать. Я угадала: мама сделала шоколадные блинчики. Анна уже сидела за столом и играла с мишкой. Бабушки Джеанни не было ни на кухне, ни на заднем дворе. Наверное, ещё спала. Я почувствовала вину за то, что вчера обрадовалась её отсутствию. Может, ей правда очень плохо?

Мама подала нам блинчики. Чувство вины отступило.

Ванесса снова задавала вопросы. Мама с удовольствием отвечала на них, так что всё утро мы болтали о Чикаго и шоу, которые там видели. Ещё мама рассказывала о поисках работы и прогнозах, на сколько мы здесь. Я внимательно прислушалась.

– И сколько же мы здесь пробудем?

Мама до этого не говорила ничего конкретного.

– Не знаю, – наконец сказала она.

– Почему? – непринуждённо спросила Ванесса.

– Зависит от того, сколько ещё протянет мама. И смогу ли я найти работу в Чикаго. – Она замолчала, затем продолжила: – Ну, или здесь.

У меня челюсть отвисла. Она сказала это так, будто действительно планировала остаться здесь не до конца школьного года, а вообще навсегда. Представить не могу, чтобы это её осчастливило. Она раньше работала в крупной инвестиционной компании и утверждала, что ей там нравится. А здесь ловить нечего. Уверена, дело только в бабушке.

Я посмотрела на Ванессу. Она посмотрела на меня. Мы точно подумали об одном и том же.

С одной стороны, мы были рады, что проведём вместе больше времени.

С другой – мы были здесь словно в клетке.

28

Бабушка спустилась после завтрака.

Мы с Ванессой качались на качелях на заднем дворе, а мама с Анной убирались в доме. Анна вряд ли хотела помогать маме, но та её заставила.

Я знала, что пришла бабушка, ещё до того, как открылась дверь. Ванесса внезапно перестала качаться и застыла так же, как во сне. Я повернулась и посмотрела на бабушку. Она замерла. В одной руке у неё была трость, в другой – чай.

– Как… как… – Бабушка запиналась. – Тебе нельзя быть здесь. Ей нельзя…