Собиратель Сухоруков

– И далеко до Уэтамо?

– Точно не знаю. Но не больше дня пути по Мезкале. Главное, не пропустить реку, на которой стоит город. Потом по ней нужно будет подняться, но это совсем недалеко.

Речушки впадали в Мезкалу регулярно. Большой приток нам попался только единожды, но Серый сказал, что этот точно не подходит: река впадала в Великую справа, а Уэтамо находился к северу. Впрочем, осторожничали мы зря – нужный приток просто нельзя было пропустить. Потому все его берега были устланы чересполосицей полей с уже пробившимися молодыми сочно-зелеными ростками кукурузы, хлопчатника. Удивительно ровная, округлая долина, которую оттеняла одинокая гора слева от речушки, была плотно освоена человеком. Здесь мы постоянно натыкались на следы его деятельности, да и на самих людей. Первым нас встретили рыбаки с небольшим неводом, которые ловили вечернюю рыбу у заводей Мезкалы.

– Добрый человек! – окрикнул одного из них Серый. – Подскажи, не тут ли находится хороший город Уэтамо?

Он говорил явно на другом языке… но таком похожем, что я улавливал суть сказанного. Рыбаки тоже старательно прислушивались к словам Вапачиро: то ли этот язык были им чужой, то ли мой телохранитель говорил на нем еще хуже, чем на четланском. Наконец, они поняли, дружно закивали и махнули в сторону верховий притока.

По нему мы плыли не более двух часов, плыли в окружении почти бескрайних полей! Крылу и Излучному даже не снились подобные посевные площади. Домики встречались поначалу редко, но за очередным поворотом вдруг посыпались, как из прорехи гигантского мешка! Каменные, глинобитные хижины липли друг на друга, соединяясь в вычурные гроздья, изъеденные червями махоньких улочек.

Это был настоящий город! В котором жили тысячи и тысячи человек. Город шумел, издавал настоящие городские звуки: кто-то голосил, что-то стучало, скрипело. Стайка вечерних дымков от печей уже возносилась в небо. А слева от нас постепенно открылась просторная площадь, на которой возвышались три…

– Пирамиды! – ахнул я, но вскоре понял, что погорячился.

Заходящее солнце слегка подслепило меня. Площадь окружали три высоких и явно рукотворных холма, наверное, каждый высотой метров по десять. На их вершинах стояли каменные домики-храмы. На площади находилась настоящая толпа! Кто-то торговал, кто-то принимал участие в непонятном мне коллективном действии, некоторые же явно просто бездельничали.

Настоящий город.

Глава 23. Время кролика

Признаться, мы заробели. Серый подвел лодку к площади, но на берег никто сходить не стал. Вапачиро окликнул высокого мужчину в расписном лоскуте ткани на бедрах и коротком плаще. На том же, смутно понятном языке он спросил, не знает ли достойный муж дороги к дому уважаемого купца Накацтли. Незнакомец с первых же слов резко вскочил на ноги, ноздри его гневно раздулись. И не успел Серый закончить вопрос, как тот начал что-то гортанно кричать, привлекая всеобщее внимание. Стоявшие неподалеку люди стали оборачиваться, переводили взгляды на нас – и в глазах каждого загорался недобрый огонек.

– Отплываем! – быстро скомандовал я; мои воины, не переспрашивая, быстро вывели лодку на середину речки.

– Кажется, они разозлились не на вопрос, – задумчиво произнес Сын Обезьяны. – Им не понравились слова.

– Я спросил на языке куитлатеков, – пожал плечами Серый. – На родном зыке Накацтли.

– Думаю, у меня получится задать вопрос на языке пурепеча, – я судорожно принялся вспоминать свой куцый запас слов. – Только давайте пристанем к другому берегу реки, где мы еще никого не успели выбесить.

Восточный берег речушки выглядел намного попроще. Домики здесь лепились прямо к воде, некоторые из них даже опирались на сваи. В дверном проеме одной такой хижины сидел благообразный и практический голый старичок с неухоженными волосами. Он вяло болтал ногами в воде и чинил рыболовную сеть.

– Дом. Торговать. Накацтли. Куда? – выдал я перл пурепечской словесности и старательно улыбнулся во всю пасть, следуя заветам Дэйла Карнеги.

Дед замер, уставился на меня. Потом пробормотал под нос то ли молитву, то ли проклятье, быстренько собрал раскиданные снасти и скрылся в хижине.

– Нууу, – протянул я. – Это лучше агрессии. Идем на берег, попробуем найти более контактных людей.

Мы нашли начало какой-то улочки, высадились на берег и углубились в город. С маниакальным упорством я повторял каждому встречному прежнюю конструкцию вопроса. И меня явно понимали! Но некоторые, следуя заветам старика, молча уходили от нас, кто-то махал руками. Отдельные лица даже куда-то тыкали пальцами. Я вёл маленький отряд, следуя ненадежным указателям, но помогало это мало. Наконец, ситуацию спас какой-то мальчишка.

Сообразительный подросток понял меня (наконец-то!). Сначала протянул ладошку (дядь, дай десять копеек!), а, получив красивую морскую ракушку, поманил нас за собой. Какое-то время мы шли узкими улочками мимо домов и заборов вверх, после начался резкий спуск чуть ли не в овраг. Завоняло помоями, я хотел было приостановиться, однако, юный проводник уверенно вел нас вперед.